Читать «Иголка любви» онлайн - страница 93

Люся же покрутила замки на дверцах наших шкафов, сложила наши сумки, понажимала на цифры, и дверцы, щелкнув, захлопнулись. Удивила ненужность этой суеты. Будто бы вот — была возможность одеться и убежать отсюда, а теперь уже все — щелкнуло.

— Ты не засыпай, не засыпай, идем! — сказала Люся.

— Да нет же! — и я ей показала. Пальцем просто ткнула в ту сторону.

В той стороне, из-за дальних шкафов, уже по пояс, высунулась наклонная старуха. Она не то чтобы висела и качалась просто так, она наверняка что-то тянула за собой. Но удивило не это: как она полубурлацки, по пояс вытягивается из-за дальних шкафов, в ужасной натуге раскачиваясь, а полная тишина, ведь ясно же, что за ней, там, где не видно нам, должен стоять грохот, плеск, свист рвущих воздух тысяч крыльев взлетающей стаи птиц. Это, пожалуй, было самое страшное: только после того, как показалась тугая, далеко бьющая струя воды, а за нею конец шланга, — после этого звук образовался. (Грохот, плеск, свист рвущей воздух взлетающей стаи.) Старуха едва удерживала бьющийся шланг, стиснутая им вода была белая от напора, она была ледяная. Старуха была в белом халате, а сама была маленькая, конца же бьющемуся шлангу не было видно. Старуха скалилась от натуги, она глядела только вниз и ненавистный живой шланг тоже тыкала мордой вниз. Старуха нас не замечала, она скалилась на ледяную струю воды, не понимая ее ярости, и пыталась ткнуть ее белопенной мордой вниз, и у нее получалось, но потом вырывалось и описывало сверкающий круг в пустом бледном воздухе. Но старуха оседлывала вновь и, оскалясь, тащилась, надрываясь, полубурлацки тащилась неуклонно к нам.

— Мамочки мои, она же пьяная! — поняла Люся. — Вдребезги! В такую рань!

В то же мгновение слепой шланг обнаружил нас, дернулся в нашу сторону, и мы ничего не успели, открыв рот для крика, мы смотрели, как летит на нас сбоку, сияя какой-то великолепной (это нас-то, ничтожных?!) ликующей победой, доблестью стальной, летит-гремит ледяная тугая струя разрубить нас поперек, ровно по пояснице…

…Мы обошли шкафы с другой стороны и увидели двустворчатую, белого, молочного стекла дверь, за ней тоже шумела вода. Но уже не продольно. Вертикально. Она лилась сверху.

Там был просто душ. Во всех кабинках он лился свободно, пусто. Никого, конечно, не было. Я сразу же вошла в ближайшую кабинку, под горячую, понятную воду. И когда она ударила в меня, было уже поздно догадаться: теперь сверху вниз, вертикальное.

Нас перечеркнули водой.

Поздно. Я нарочно фыркала, наслаждалась с французским, быстро тающим мылом (даже смекнула, взбодрясь, — это местечко, где можно как-то прикорнуть, переждать, попробовать оттянуть. Но все-таки она лилась сверху, а поперек живота, как от удара, краснела полоса). Приказано было выходить.

Купальник не надевался на мокрое тело, скатывался трубкой, скручивался в какие-то узлы, но все-таки был натянут (и уже не голая! э, неизвестно) — снова пошли какими-то коридорами, шлепая босыми ногами и не смея разговаривать от тишины. И вдруг вошли в какую-то сквозную, всю сверкающую, зимнюю (где-то зима?), всю стеклянную, в изморози галерею (кто ее перебросил? Откуда — куда? Где она висит?). Дыханье наше стало клубиться, а ступни онемели от промерзлого пола, тут мелькнула надежда: разбить это стекло и вылететь наружу, где мир, люди, где все-таки всё по-другому.