Читать «Курский перевал» онлайн - страница 67

Хорошо зная лихачество Привезенцева, Поветкин мог всего ожидать от него, только не этого сумасбродного поступка.

— Что подготовлено для их поддержки? — оправясь от неожиданности, спросил он комбата.

— Артиллерийский огонь, минометный, пулеметный…

— Хорошо. Будьте наготове, я иду к вам, — поняв, что ничего другого сделать уже нельзя, сказал Поветкин. Не успел он переодеться в плащ, как совсем близко гулко ахнули взрывы и одна за другой вразнобой затрещали пулеметные очереди.

— Все! Обнаружили!.. — проговорил Поветкин и бросился на свой НП.

В кромешной тьме тусклыми отблесками полыхали все учащавшиеся взрывы. Где-то позади них, еще плотнее сгущая мрак, взвилось и погасло несколько осветительных ракет. Треск пулеметов и автоматов уже слился в сплошной гул и охватил почти весь участок полка.

— В чем дело? Что случилось? — вскочив в нишу своего НП, спросил он по телефону командира первого батальона.

— Ничего не понимаю!.. — растерянно ответил тот. — Ни с того ни с сего немцы вдруг начали палить как ошалелые.

— От Привезенцева сигналов не было?

— Нет. Ни одного сигнала.

Стрельба так же, как и началась, внезапно стихла. Поветкин стоял у амбразуры НП и ничего, кроме сплошной тьмы и шелеста все усиливающегося дождя, не видел и не слышал. Что было там, впереди, за рядами колючей проволоки, на этой совсем пустой, но такой недоступной «нейтральной зоне»? Где сейчас Привезенцев и командир взвода разведки? Как получилось нелепо! И надо же додуматься — самому пойти за «языком»! Сделать ничего не сделает, погибнет, а еще хуже — сам в плен угодит.

Сбросив фуражку, Поветкин прижался подбородком к холодной земле амбразуры. Брызги дождя били в лицо, но он не отстранялся, напряженно думая.

«Ну, что делать, чем помочь, как выручить этого сумасброда? Людей послать? Бессмысленно! В такую темнотищу все равно не найдут, только всполошат противника. Открыть огонь? Но куда? Как глупо, как нелепо! И Лесовых, как назло, в политотдел армии уехал. Он бы его остепенил. Погибнет, погибнет по глупости. Лужко пострадал ни за что ни про что, а теперь этот».

От напряжения ломило глаза, стучало в висках. Поветкин отодвинулся от амбразуры и закурил. Стало немного легче. Дождь стучал все ядренее и гуще. Тяжелый мрак, казалось, поглотил все живое. Влажный воздух словно загустел и стал вязким. Оглушающе резко прогудел телефонный зуммер.

— Да, я слушаю, — схватив трубку, прокричал Поветкин. — Вернулись? Пленного взяли? Молодцы! Что? Привезенцев ранен? Правый глаз? Ходить может? Немедленно Привезенцева на медпункт, а пленного ко мне.

Поветкин распахнул шинель и, жадно дыша, с силой взмахнул руками. В висках стучало все реже и спокойнее. Нежно голубел просвет амбразуры. В мягкой тишине убаюкивающе шуршали капли дождя.

— Ах, Привезенцев, Привезенцев! — вздохнул Поветкин, осторожно взял телефонную трубку и вполголоса сказал: — Врача.

— Я слушаю, — мелодично пропел в телефоне голос Ирины.

Поветкин еще крепче прижал телефонную трубку к уху и замер.

— Слушаю, — настойчиво повторила Ирина, и Поветкин сразу увидел ее недовольно сдвинутые брови и сердитые искорки в прищуренных глазах.