Читать «Курский перевал» онлайн - страница 189

Ему стало так жаль рыжую, с белой звездочкой на лбу, всего по второму телку корову, что он заплакал.

«Сдурел совсем, — через минуту опомнился он и испуганно осмотрелся. — Ведь и тут, если узнают, даже сам Васильцов и тот не пощадит… А может, и не успел тогда Ивакин, — ободрила его радостная мысль, но тут же наплыло другое: Ивакин-то не один там был. Позади-то командиры сидели. Они все видели…»

Неудержимое отчаяние вновь придавило Круглова к земле. В памяти мелькнула веселая, дрожавшая от смеха Наташа и тугой пучок волос на ее голове. Наташу сменило весеннее, далекое-далекое утро, когда он еще мальчонком выехал в залитое солнцем сизое от легкого пара яровое поле. От этого воспоминания у него потеплело в груди. Он приподнялся, потом встал на колени. Сквозь густые ветви сосен упрямо сочились тонкие и прямые иглы такого же, как в то далекое утро, солнечного света. Укрытые под деревьями лошади, разбившись попарно, с упоением чесали зубами друг другу холки.

«А может, и не знает никто, — жадно оглядывая разнежившихся лошадей, недвижно уснувшие ели и испещренную солнечными бликами землю, подумал Круглов, — может, перебили всех в тот день и один я в живых остался…»

* * *

От командира партизанской бригады Перегудов вернулся только на третьи сутки. Возбужденный, с худым сияющим лицом и необычно улыбчивыми глазами, он старательно захлопнул дверь землянки и каким-то праздничным тоном в голосе торопливо заговорил:

— Ух, Степан Иванович, и дела развертываются! Как услышал, дух захватило! Наступление гитлеровцев на Курск от Орла и Белгорода в пух и в прах провалилось. Воронежский и Степной фронты отбросили немцев назад, к Белгороду, и полностью вышли на свои прежние позиции. Западный, Брянский и Центральный фронты с трех сторон штурмуют орловскую группировку фашистов. Есть сведения, что немцы начинают поспешно оттягивать свои тылы из Орла. Так что не просто жарковато фашистам, а совсем горячо, вот-вот жареным запахнет… Это одно, — торопливо прикурив от папиросы Васильцова, продолжал Перегудов, — а теперь второе, наше, партизанское. Только лично для тебя, больше пока никому ни звука! Все наши партизанские силы начинают грандиозную операцию. «Рельсовую войну»! Понимаешь! Не налет, не взрыв, не диверсию, а войну, да еще рельсовую. Это, Степан Иванович, и представить трудно. Суть вот в чем. Все наши партизанские отряды, группы, соединения по единому плану в одну и ту же ночь на всей нашей территории, захваченной фашистами, рвут на железных дорогах рельсы, мосты, переезды, стрелочные устройства. Короче говоря, наносят мощный одновременный удар по всем железным дорогам в тылах немецких войск. Подумай только, — склоняясь к Васильцову, воскликнул Перегудов, — каково будет самочувствие гитлеровцев, когда на всех основных магистралях оккупированной территории разом полыхнут тысячи взрывов! Вот те и «уничтожены советские партизаны»! Вот те и «горстки бродяг и бандитов», как распинается о нас Геббельс! А что они запоют, когда почти вся их прифронтовая железнодорожная сеть будет выведена из строя? Когда эшелоны не смогут двинуться ни к фронту, ни от фронта?