Читать «Нарушенный завет» онлайн - страница 58

Незаметно они вышли к западной окраине Нэцу. Неподалёку от каменной статуи Дзидзо находился посёлок «этa». Среди приземистых, крытых соломой лачуг с обращёнными к востоку скатами крыш резко выделялась большая усадьба, похожая на старинный замок; на солнце ярко блестели её белые стены. Это был дом богача Рокудзаэмона. Жители посёлка занимались главным образом земледелием и плетением пеньковых сандалий. Здесь не было человека, который не шил бы, например, обуви, не мастерил бы сямисэны, барабаны или другие предметы из кожи или не торговал бы павшими лошадьми, точно так же, как в посёлке «этa» в Коморо. Зато сандалии здесь плели в каждом доме, и почти на каждом заборе висели для просушки гирлянды пеньки. Всё это живо напомнило Усимацу детство, домашний быт их семьи в Коморо. Его покойная мать и тётка тоже вечно что-нибудь плели из пеньки, да и сам он любил ворошить груды пеньки, подражая работе взрослых.

Разговор переключился на Рокудзаэмона. Рэнтаро поинтересовался, что он за человек, как живёт. Усимацу мало что мог рассказать о нём. Как говорили люди, богач Рокудзаэмон не получил никакого наследства, всё добро нажил сам. Его не любили, называли скороспелым богачом, вороной в павлиньих перьях. Он не только жаден, но и тщеславен. Чтобы стать, как он говорит, «барином», он не жалеет денег; спит и видит, как бы пробраться в высшие круги общества. Чтобы завести знакомства в свете, Рокудзаэмон выстроил в Токио роскошную виллу. Ради этого он стал членом Общества Красного Креста. Ради этого он принимает участие во всяческих благотворительных акциях. Ради этого украшает свой дом картинами и всевозможным раритетом. Здесь в округе о нём говорят, как о редкостном неуче, дом которого ломится от книг.

Когда Усимацу и Рэнтаро подошли к усадьбе Рокудзаэмона, солнце уже садилось. Его ярко-красные лучи озаряли белые стены дома, и всё, казалось, полыхало в огне. Усадьба была обнесена прочной оградой. Возле ограды стайка ребятишек, видимо, из семей «этa», предводительствуемая семи-восьмилетним мальчуганом, играла в мэнко. Среди них были краснощёкие, живые, ничем не отличающиеся от обычных детей, были и тщедушные, хилые — истинные дети отверженных. Достаточно было взглянуть на лица ребятишек, чтобы понять, что и посёлок «этa» делится на свои классы. Приветливо окликнув детей, прошёл какой-то крестьянин, ведя в поводу лошадь; поравнявшись с Усимацу и Рэнтаро, он как-то невольно весь съёжился. Словно тень проскользнула мимо молодая женщина. Усимацу стало тяжело дышать воздухом посёлка «этa»: как можно так не понимать своего невежества и нищеты! И груди у него клокотало негодование, сердце сжималось от боли и стыда. «За кого они нас принимают?» — думал он с горечью. Ему хотелось, как можно скорей уйти отсюда.

— Учитель, пойдёмте, — торопил Усимацу остановившегося было Рэнтаро.

— Взгляни-ка на дом Рокудзаэмона! — подозвал его тот. — Во всём сказывается характер его владельца, не правда ли? Говорят, на днях тут была свадьба…