Читать «Третья истина» онлайн - страница 342
Лина ТриЭС
— Слова, Александрин, надо подбирать органичные для себя. В твоих устах жаргон матросов и портовых рабочих дик, смешон и жалок.
Саша немного удивилась, что на незначительное отклонение от словесных норм, он отреагировал так жестко, но тут же сдалась:
— Простите, Поль, я знаю, что вы этого не терпите. Откуда-то пристало.
— Нет, я требую, чтобы ТЫ не терпела у себя этого. А заодно поняла, что за «отмолчусь» не обязательно следует: «изживу в себе».
— Виконт, я так завидую детям рабочих и крестьян ведь они несут новые прогрессивные идеи…
— Ладно, я понял тебя. — Саша почувствовала, что больше на эту тему он говорить не хочет. Притихла и не возобновляла разговор до самого Чернышева моста. Он заговорил сам:
— Ты не узнавала, может быть, при твоей школе есть нечто вроде пансиона? Жить эти дни у Семена тебе нельзя. Судя по всему, сегодняшним днем он не ограничится.
— Вообще, я могу потерпеть… А вы как же с ним… Если мне нельзя видеть, то и вам…
— Так. Рецидив ложной идеи равенства. Еще раз объяснить?
— Ну… — неохотно, очень неохотно призналась Саша, — у нас говорили, что будут жить все вместе. Коммуна. Даже учиться будут в основном те, кто живет. Но я не знаю…
— Отлично! — Виконт оживился и даже пальцами прищелкнул. — Это же здесь, рядом — я верно понял? Тебя, конечно, не будут выпускать ко мне после занятий, будешь сбегать. Выпадать в окно, я — ловить. Интересно-то до чего, Сашка!
— В бумаге есть разрешение, чтобы там жить. — Она сердито добавила: — Дядя Север… Дмитрий Антонович сказал, что раз у меня нет ни отца, ни матери, я там под какую-то категорию подпадаю… но я не знаю… Какая категория, раз я с вами!
— В конце концов, что за раздумья? Я же не в монастырь тебя отдаю навечно! Несколько дней не больше. Тебе легче будет сойтись с соучениками, появится естественность. — Поль подчеркнул слово, многозначительно повел глазами и, подражая ее интонациям, добавил: — Ведь это приятные тебе люди, «свои».
— Свои, да… И верно, чего это я без причины сквасилась?..
Квас, упомянутый в ее словах, был, очевидно, не в меру кислым, потому что лицо Виконта исказилось, будто он хлебнул именно такого.
— Простите. Я опять. Очень липучий этот жаргон…
— Саша, Казанский Собор все же давит. Не находишь? Пошли лучше к Исакию. Или устала?
— Нет, конечно, пошли.
…Он кивнул на проступившую в тумане громаду Исаакиевского Собора.
— Смотри, — это творение…
— Монферана, — немедленно откликнулась, уже давно просвещенная им по части Петроградских шедевров, Саша.
— Да. Но в нем сохранились и более ранние фрагменты здания Ринальди, оно украшено работами Брюллова, Клодта и многих других. И, хочет кто-нибудь этого или нет, помнит или нет, знает или нет — это великолепие создано всеми ними. Единственный путь уничтожить их вклад — разрушить собор.
— Это же варварство! Почему вам в голову пришло?
— Разрушить себя, уничтожить в себе предыдущие поколения, отречься от их наследия — тоже варварство, Саша.
— Виконт, — оторопевшая, она попыталась парировать неожиданный выпад: — но, вспомните «Интернационал»: «весь мир насилья мы разрушим»? И разве это не прекрасно?