Читать «Восхождение Губернатора» онлайн - страница 2

…и, наконец, тот отвратительный чавкающий звук, с которым бездыханное тело валится на скользкий паркет.

Снова тишина. Брайан почувствовал, как по спине пробежал холодок. Глаза понемногу привыкли к темноте, и через щель он увидел струйку густой крови. Похоже на машинное масло. Брайан осторожно потянул девочку за руку, оттаскивая ее в глубину шкафа, в груду зонтиков и ботинок у дальней стенки. Нечего ей смотреть, что там творится снаружи.

Все-таки кровь успела брызнуть малышке на платьице. Пенни заметила на подоле красное пятно и принялась отчаянно тереть ткань.

Разогнувшись после очередного сокрушительного приступа, Брайан обхватил девочку и осторожно прижал к себе. Он не понимал, как ее успокоить. Что сказать? Он и хотел бы прошептать племяннице что-нибудь ободряющее, но в голове было пусто.

Будь здесь ее отец… Да, Филип Блейк смог бы ее подбодрить. Филип всегда знал, что сказать. Всегда говорил именно то, что люди хотели услышать. И всегда подкреплял слова поступками – как и сейчас. Сейчас он где-то снаружи с Бобби и Ником: делает то, что должно, пока Брайан трусливо прячется в шкафу, как перепуганный заяц, и пытается сообразить, как успокоить племянницу.

Брайан всегда был заморышем, хоть и родился первым из трех сыновей в семье. Метр семьдесят ростом (если считать каблуки), черные потертые джинсы, рваная футболка, жидкая козлиная бородка, нечесаные темные волосы в стиле Икабода Крейна из «Сонной лощины» да плетеные браслеты на руках – он и в свои тридцать пять оставался эдаким Питером Пэном, навсегда застрявшим где-то между старшими классами и первым курсом.

Брайан глубоко вздохнул и опустил взгляд. Влажные оленьи глаза маленькой Пенни блеснули в луче света, сочившемся в щель между дверками шкафа. Она всегда была тихой девочкой, похожей на фарфоровую куклу, – маленькой, худенькой, с воздушными чертами лица и черными, как смоль, кудрями, – а после смерти матери и вовсе замкнулась в себе. Ей было тяжело, хотя она не подавала виду, – и все же боль утраты постоянно отражалась в ее огромных печальных глазах.

За последние три дня Пенни едва проронила пару слов. Разумеется, это были очень необычные дни, да и дети обычно быстрее оправляются от потрясений, чем взрослые, но Брайан боялся, как бы девочка не замкнулась на всю оставшуюся жизнь.

– Все будет хорошо, солнышко, – прокашлявшись, прошептал Брайан.

Пенни что-то пробормотала в ответ, не поднимая головы. По ее перепачканной щечке скатилась слеза.

– Что, Пен? – переспросил Брайан, осторожно стирая с лица девочки мокрые следы.

Пенни снова что-то пробормотала, но, похоже, обращалась она не к Брайану. Он прислушался. Девочка шептала снова и снова, словно какую-то мантру, молитву или заклинание:

– Никогда больше не будет хорошо. Никогда-никогда-никогда-никогда…

– Тс-с-с…

Брайан прижал малышку к груди, даже сквозь футболку ощущая жар ее личика, раскрасневшегося от слез. Снаружи опять донесся свист топора, вонзающегося в плоть, и Брайан поспешно закрыл девочке уши. Перед глазами встала картина лопающихся костей и склизкой серой мякоти, брызжущей во всей стороны.