Читать «Порт» онлайн - страница 3

— …А баба моя не слышала, — продолжал Ерохин. — Я ей сказал, так она сует мне бидончик — ага, говорит, сбегай, поправиться надо. Никакого чувства юмора. Пришлось бежать.

— Ну и ладно. Не помешало ведь?

— В самый раз. Она отгул на сегодня взяла. Пивка попили и опять в дорогу. Одну ездочку сделали. Она говорит: Вене твоему цены нет. Ему не то что пирогов — ему памятник при жизни поставить надо!

Веня задумался, прикидывая, как ему выходным своим распорядиться.

— Ты как сюда шел? — спросил он.

— Как обычно, молча. Но, веришь, нет, настроение такое — песню петь хотелось.

— Молодец, — похвалил Веня. — А через какую проходную?

— Через восьмую, конечно. Мне ближе всего. А ты что, никак в город собрался?

— Ну и кто там стоит? — не отвечая, поинтересовался Веня.

— А я знаю? Две бабы какие-то и старшина. Тебе зачем?

— Так, для справки, — отмахнулся Веня.

— Ты чего, Вень? Обиделся на меня? Я ведь, как договорились, может, чуток припозднился… — стал оправдываться Ерохин.

— Все нормально, Гена, не бери в голову, — успокоил его Веня. — Дело тут у меня.

— А, ну если дело — оно, конечно… — понимающе произнес Ерохин. — Какой ты странный, однако, человек! Ты ведь знаешь, Веня, ты мне как друг. Я тебя, по-честному, уважаю. Если бы ты нормальный был, я б тебя домой, в гости — эт всегда пожалуйста. Ну а так, ну чего с тобой, по-честному, как люди и не посидеть. А уважать тебя — эт да, все тебя уважают: и Анна, и Мишка мой, призывник, тоже тебя знает. Я б, говорит, с интересом на этого чудака посмотрел. Он у меня смышленый, стервец, любознательный — страсть. Тут весной он малька задурил, по глупости киоск ломанул с пацанами. Дак он и в милиции так сказал: мне, говорит, интересно узнать было, что там на ночь оставляют. Попервости отпустили, на курсы при ДОСААФе устроили. Так что он теперь в армию пойдет не как-нибудь — со специальностью.

— ДОСААФ, армия, — сказал Веня. — Видно, нельзя без этого.

В голосе его не было уверенности.

— Там из него дурь-то быстро вышибут. Вернется шелковый.

— Как же ее вышибут? — без выражения спросил Веня. Он уже знал, кого сегодня навестит. Конечно, давно пора. Полмесяца ее не видел. — Будь здоров, — сказал он Ерохину и пошел.

— Чудак-человек, — удивленно отозвался тот, глядя вслед.

От предчувствия скорой встречи Веня взбодрился, посвежел — бессонной ночи как не бывало. И порт словно помолодел и украсился. Медленно поднималось где-то за городом, за дальними сопками солнце. Осенний кустарник на той стороне залива весь горел от его лучей. Полоса света медленно двигалась по воде, высвечивала на рейде суда. Они становились лучистыми, ясными, в иллюминаторах вспыхивали огни, и шеренги маленьких солнц посылали зайчики в прохладную тень портовых строений.

Осветилась и «Пикша», послала с залива прощальный привет. Совсем маленькой она стала, словно игрушечной, даже непонятно, где там люди размещаются в тесных кубриках. И на палубе никого уже не разглядеть, хотя Веня знал, что моряков там сейчас много — зачехляют механизмы, груз крепят, стрелы торочат по-походному: палубная работа всегда на виду. А то, чего не видно, Веня представить может, словно взгляд его сквозь борт проникает, в самые потаенные недра: и трап последний, черный, что на площадку к дизелю ведет, и машинный телеграф, подсвеченный изнутри, с ручкой, словно маятник часов, и сам дизель — живой, грохочущий, напряженный. Скудный свет впитывают в себя решетчатые пайолы, прокопченные переборки, трубы, насосы, баллоны — всю бесчисленную завязь темного машинного хозяйства. А у телеграфа спокойный дед стоит, «крестный», в свежей робе, голову чуть набок склонил, слушает дизель, на приборы посматривает.