Читать «Другая дверь» онлайн - страница 24

– И что? – не понял тот.

– «Здесь птицы не поют, деревья не растут, и только мы плечом к плечу врастаем в землю тут…» – пропел праправнук. – Булату Окуджаве, я специально посмотрел, в год выхода книги было всего восемь годков, а между смертью профессора Горностаева и написанием этой песни прошло минимум двадцать лет, причём смерть наступила раньше. Откуда он мог знать эти строки?

– Но это не обязательно цитата… – заупрямился наш герой, хотя понимал, что Федерико, скорее всего, прав. – Образ не самый оригинальный, и оформление его тоже легко могло быть придумано несколькими людьми… Почему сам Володя не мог так выразиться?

– Согласен, – не смутился праправнук, – но ведь в книге эти слова стоят в кавычках, а это прямой признак цитаты. Причем цитаты общеизвестной, в противном случае филолог Горностаев обязательно бы написал: «как сказал поэт имярек» или «по известному выражению поэта такого-то» и так далее. Понимаете, профессор, просто в силу своей профессии, простите за дурацкий каламбур, мыслил цитатами. То есть, конечно, думал он вполне здраво и остроумно, но, как у любого филолога, почти на каждую мысль у него автоматически в голове возникала какая-то цитата, чей-то текст. И здесь он себя выдал, приведя слова из стиха, в его время ещё не существовавшего…

Прохоров молчал, признавать поражение не хотелось, а аргументов против у него не было.

– Я уже не говорю об употреблении некоторых выражений, – начал добивание противника Федерико, – которые при жизни профессора не существовали вообще…

– Например?

– Ну, вот смотрите – «развитые азиатские страны». И хотя написано, что о них тогда никто ничего не слышал, о чём это он? Если я сейчас скажу «развитые африканские страны», вы же удивлённо поднимете брови. И тогда такая фраза могла вызвать только удивление, хотя в устах человека начала двадцать первого века – нормальна. Если мало, – Федерико потыкал в книгу, найдя там новый образец для разбора, – вот ещё один пример из той области, что мы уже разбирали. «Уж лучше на погост, – чем в гнойный лазарет чесателей корост, читателей газет!» – это что?

– Похоже на Цветаеву… – задумчиво сказал наш герой.

Ему очень не хотелось ударить в грязь лицом перед обретённым родственником, но точно он не помнил, хотя ощущение, что текст знакомый или, по меньшей мере, уже встреченный, было.

– Точно… – обрадовался Федерико. – Название «Читатели газет», написано в городе Праге в тысяча девятьсот тридцать пятом. Напомнить, в каком году опубликован роман профессора, где – он глянул в книгу перед собой, – во второй главе процитировано это стихотворение?

– Я и так помню, – поник Слава, – в тридцать втором. Но ведь они с Мариной Ивановной могли быть знакомы, известно, что Володя был связан с русской литературной эмиграцией. К тому же, откуда мы знаем: тридцать пятый – это год написания или публикации? Может, оно пять лет до этого ходило в списках?