Читать «Алые росы» онлайн - страница 261

— Всех сгоняют на площадь, а тебе что, особое приглашение? Ты здесь вместо попа? Отлично. Встань на крыльцо и благославляй на подвиги русское воинство.

Дрожали колени. Держась левой рукой за перила, Кузьма правой крестил толпу, скамейки, солдат. Увидел Устина на веревке, с разбитым лицом и лязгнул зубами, а размашистый, благолепный крест, которым Кузьма крестил паству, скособочился, сжался.

«А ежели и меня так?.. Не должно. Небось офицер-то у меня остановился и рычал не особо».

Успокоился малость.

Из амбаров выводили коммунаров и приискателей: Веру, Кондратия Григорьевича на костылях, дядю Журу, Лушку, Кирюху. Одежда на многих порвана… Лица в кровоподтеках. Стон прошел по толпе. Старуха с ново-сельского края увидела сына и бухнулась на колени недалеко от Ксюши, заломила в отчаянии руки:

— Николушка, за что они тебя так?..

Ксюша не искала ответа «за что?» Она не старалась даже понять, кто эти люди, пришедшие вместе с Сысоем, уничтожившие усадьбу коммуны, избившие коммунаров и приискателей, она мучительно думала: как помочь? Что можно сделать сейчас? Понимала главное: оставшись на свободе, можно чем-то помочь друзьям. Значит, нужно пока затаиться, заглушить в себе рвущийся крик.

Вон, как кутенка, швырнули из амбара Петюшку. Он кувыркнулся через голову по траве и заплакал. Из дверей к нему кинулась Аграфена. Упала рядом: то ли запнулась, то ли толкнул ее кто.

Вышел Егор, держа за руку Капку, худущий, испуганный. Он ли смешил товарищей вечером доброй шуткой?

У Веры под глазом кровоподтек, почти до губы. Ксюша заметила, что не видно Вавилы. Он собирался утром поехать в уезд.

Вокруг коммунаров кольцом шли солдаты с винтовками наперевес. Пленников согнали к скамейкам. На крыльцо вышел Горев и встал впереди Кузьмы. Чуть привстав на носки, он оглядел арестованных, усмехнулся в усы и крикнул в притихшую толпу:

— Крестьяне села Рогачева! Большевики уничтожены, и в Сибири восстановлен добрый старый порядок. Царя еще нет, но он будет! Тогда с каждого спросят, что он делал при большевиках. Коммуну я сжег, на прииске восстановлена власть хозяина Аркадия Илларионовича Ваницкого. А этих, — показал пальцем на стоящих у ворот коммунаров, — на скамьи, чтоб другие запомнили! А пока скажите мне откровенно, где Вавила Уралов?

Сошел с крыльца, — обошел вокруг коммунаров и приискателей. Ткнул в грудь дядю Журу.

— Где Вавила, старик? Не упрямься. Молчишь? Взять его на скамейку!

Четыре солдата схватили Журу. Он упирался, закидывал голову, что-то кричал, обращаясь то к коммунарам, то к стоящим вокруг крестьянам. Но коммунары в кольце штыков. На рогачевцев направлены дула винтовок.

— Душегубы! — крикнул кто-то в толпе.

— На скамью старика, — повторил приказ Горев.

И Журу бросили на скамейку. Лицом вниз. Один солдат сел верхом на голову Журе, второй на ноги, третий быстро спустил до колен штаны.

Ксюша закрыла лицо руками.

«Вж-жик…»

Ксюша знала этот противный шип. Воздух рассекало что-то гибкое, и дядя Жура пронзительно закричал:

— Братцы-ы-ы!

Ксюша пошатнулась. Чтоб не упасть, схватила кого-то за руку.