Читать «Жизнь, словно игра» онлайн - страница 33

— А разве игроки могут попасть в рабство? Как-то глупо даже звучит.

— Ещё как могут. Правда, оно не прямое, это скорее всего похоже на зависимость от другого игрока. В общем, 75 % от всевозможных наград причитающихся «рабу» отходит хозяину. «Рабу» запрещено убивать своего хозяина или соклановцев «хозяина» и так же в течении всего срока рабства менять или удалять игровых персонажей. Если в течении игровой недели «хозяин» не отпустит «раба» или тот не накрабит достаточную сумму для своего выкупа (которая устанавливается автоматически по никому не ведомому принципу), то несчастный теряет по 2 % от каждой специализации и вышвыривается в свою стартовую локацию. Учитывая, что при смерти ты теряешь всего лишь по полпроцента — можно с уверенностью сказать, что рабство тут страшнее смерти, а работорговлей на юге занимается чуть ли не каждый второй, если не первый. А вот нам брать кого-то в рабство, — религия не позволяет. Северным народам вместо работорговли дали «основы демократии». Но вот что это означает и что даёт, — похоже никто толком не понимает. Что-то связанное с выборами старост в мелких деревеньках. Вроде как кандидатура, которую ты поддержал, в случае победы будет тебя боготворить. Но на кой чёрт это обожествление нужно в непросветной глуши, — я без понятия. А ещё абсолютно у всех игроков есть возможность «долговой кабалы». Она абсолютно ничем не отличается от рабства, но это дело уже добровольное и назначается только судом любого нейтрального города. Да к тому же «кабала» бессрочная. Накладывается до тех пор, пока полностью не погасишь долг. Её тут чаще всего используют, как своеобразный вид гарантии при заключении рискованных сделок. Но по мне, так лучше пережить одну казнь, чем несколько лет горбатиться на возвращение долгов и компенсаций. Однако, если представится возможность, то я с удовольствием вообще бы сбежал отсюда. В этом случае на нас распространиться запрет в течении года посещать только этот город, что не такая уж и большая потеря…. Глаза б мои эту дыру больше не видели.

— Ясно. Тогда будем ждать, когда проснётся Трым. Всё равно думать под навалившейся на меня скалой не получается.

— Это да, — прошептал гном зашнурив второй ботинок. — Может этот тупица всё же сможет дверь выломать. Опа…

Встав, гном несколько раз присел, а затем на цыпочках прошёлся вдоль огра.

— Думал, что теперь до самой казни придётся босиком ходить.