Читать «Предвоенные годы и первые дни войны» онлайн - страница 102

В это же время. Тяжело раненный, контуженный в районе Западной Белоруссии, попадает в плен начальник кафедры Академии Генштаба ученый, специалист в области военно-инженерного дела, генерал Дмитрий Михайлович Карбышев – автор свыше 100 научных трудов по военно-инженерному искусству и военной истории. В плену отважный генерал отказывается перейти на службу фашистам. В лагерях смерти: Замосць, Майданск, Освенцим и др. он ведет антифашистскую подпольную работу среди военнопленных. В 1945 г. в лагере Маутхаузен фашисты по-зверски его замучат.

Дмитрий Михайлович Карбышев

Концлагерь Гузен – советские военнопленные. С 1940 г. объединён с концлагерем Маутхаузен и известен как Маутхаузен-Гузен.

Наряду с боевой и политической подготовкой 113-я сд занимается строительством оборонительного рубежа. На участках всех стрелковых полков вырываются противотанковые рвы, сооружены батальонные, ротные и взводные опорные пункты с огневыми точками, окопами, ходами сообщения и т. д.

В этот же день. На юге страны разворачивает боевые действия немецкая ударная группировка.

Одесса переходит на осадное положение.

10 августа. 4-я румынская армия, имеющая 18 дивизий и обладающая пятикратным численным превосходством, предпринимает неоднократные атаки, стремясь овладеть Одессой с ходу. Все попытки врага разбиваются беспримерной стойкостью защитников города (к. 50).

47-мм противотанковое орудие «Шнейдер» на позициях под Одессой

Румыны, погибшие в боях под Одессой

Советская морская пехота в Одессе

В этот же день. Южная группировка врага начинает боевые действия на новгородском направлении (к. 50).

В Москве объявляют 27-ю тревогу. Начинается она в 10 часов 55 минут и заканчивается в 3 часа 20 минут. Около часа было тихо, но потом снова усиленный бой. В столице – большие пожары (к. 8).

Бывший старший мастер завода «Серп и молот» И. И. Туртанов вспоминает:

«Гитлеровские стервятники не отличались особой точностью попаданий. Может быть, им трудно было обнаружить хорошо замаскированный завод. Может быть, наши зенитчики очень уж бдительно охраняли его и гнали прочь вражеские самолеты, но мы даже как-то успокоились. И все-таки… Все-таки ночью 10 августа фашистский воздушный пират, пролетая над нашим заводом, сбросил бомбу на цель. Наше счастье, что она попала не в мартеновскую печь, где клокотала расплавленная сталь. Бомба упала в пролете, где складывали готовый прокат, и словно завязла в штабелях стальных штанг. Раздался грохот. Воздушной волной снесло кое-какое оборудование, выбило стекла и двери, сотрясло верхние перекрытия. Опомнившись от потрясения, рабочие бросились оказывать помощь пострадавшим. Но тут же проявилось и удивительное качество русского народа: во всем, даже в очень страшном, находить крупицу юмора. Не прошло и получаса, как прокатчики, стряхивая с себя пыль и грязь, острили: «Наконец-то почистило наш цех, а то так и не собрались бы сделать это еще несколько лет!».

Вскоре на завод приехал нарком черной металлургии Иван Федорович Тевосян. Мы рассказали ему, что бомба попала в штабель, но металл почти не повредило. Это была хорошая броня.

К утру в цех доставили 100 тонн кровли» (к. 8).