Читать «Двенадцать поленьев» онлайн - страница 28

 «Вот, — думает, — подойдёт командир, вот достанется!»

 Глядит, — а командир мимо прошёл. Каждого солдата поправил, каждому солдату показал, как надо маскироваться, а его не замечает.

 — Товарищ командир! — позвал Стёпа. — Извините, я...

 Обернулся командир на голос — смотрит, смотрит, а Стёпу не видит.

 — Да где же вы?! — крикнул командир.

 Стёпа встал.

 Командир удивился.

 — Как же я вас не видел? А ну лягте, опять лягте.

 Степа лёг и опять спрятался за зеркало.

Командир собрал к себе всех солдат:

 — Видите бойца?

 Смотрят солдаты, смотрят по сторонам...

 — Нет, — говорят.

 — А что видите?

 — Да трава кругом... От ветра колышется.

 — Замечательно, — сказал командир. — Это в зеркале трава отражается.

 И к Стёпе:

 — Передвиньтесь, товарищ боец. Вон туда, к дороге. Да ложитесь с зеркалом прямо на дорогу!

 Стёпа лёг.

 — Что видите? — обернулся командир к остальным.

 — Вот здорово, — заговорили все. — Нипочём не догадаться, что тут боец лежит. Дорога и дорога, и в зеркале дорога.

 Командир подошёл к Стёпе.

 Поднял его из пыли, жмёт руку.

 — Да как же вы придумали такую маскировку?

 Степа помялся:

 — Гм... гм...

 — Понимаю, — кивнул командир. — Это у вас вышло случайно. Но из этого случая мы пользу сделаем.

 И командир велел изготовить для бойцов зеркала, чтобы маскироваться от врага.

ГОЛУБЧИК

Был у нас в эскадроне конь Голубчик.

 Когда его привезли к нам из колхоза, командир даже фотографа вызвал и велел сделать с Голубчика карточку. В газете карточку напечатали — вот какой конь! Поглядеть на него — залюбуешься: сам весь рыжий, с золотистым отливом, на лбу белая звёздочка, грива и хвост как шёлковые. А уж в ходу резвый — ни одна наша лошадь не могла с ним сравниться, всех обгонял!

 А всадником был молодой призывник из того же колхоза. Он сам в колхозе этого коня вырастил. С ним и на службу пришёл к нам в кавалерию.

 Звали молодого бойца Иван Мотыга. Серьёзный такой парень, к своему коню никого не подпускал.

 «Ладно, — думаю себе, — дай случай, сяду на твоего коня — за хвост не удержишь».

 А случая и ждать не пришлось. В воскресенье назначили в лагере для бойцов кино. Я был посыльным при клубе.

 — Скачи, — говорит начальник, — в город, привези новую картину.

 Я в конюшню да к Голубчику.

 Оседлал коня, вскочил верхом и — ходу.

 Пошёл конь, хорошо пошёл, с ветерком.

 Канава — он через канаву, изгородь — он махом через изгородь. Только в седле держись!

 Впереди была речка.

 «Ну, — думаю, — с этаким конём нечего и крюк делать, на мост заезжать. Напрямик перемахнём через речку!»

 Вошёл конь в воду.

 Я — ноги из стремян, чтобы сапоги не замочить. Сапоги на мне новые, хромовые. Выходной день, да ещё в город еду.

 Конь в воду глубже, я выше ноги — под самый подбородок задрал.

 И вдруг посреди речки конь остановился.

 — Но, но, Голубчик, пошёл!

 А он ни с места.

 Чувствую — штаны уже подмокли, вода в карманы мне льётся.

 Я его хлыстом, хлыстом!

 А конь и ухом не поводит. Не больно ему. Хлыст по воде шлёпает, а конь под водой, только голова наружу.

 Полчаса он продержал меня так — ногами кверху. Минута в минуту полчаса — словно часы не у меня на браслетке, а были у него перед глазами.