Читать «Мы родом из СССР. Книга 2. В радостях и тревогах...» онлайн - страница 309

Я слушал доклад в трансляции и был поражен тем, насколько рабски, без живой реакции, проглотил пятитысячный партийный форум этот смертный приговор власти трудящихся. Так проводил Горбачев провозглашенный им «процесс преодоления отчуждения человека от власти», «необходимость довести нашу государственность до общенародной, в полном объеме этого понятия». (Там же, с. 50–53).

В результате мы получили бешеную кампанию в печати против пресловутых «кухарок» и «кухаркиных детей» в руководящих органах; прославление «умных юристов» и сомнительной «элиты»; преимущественные возможности избраться для лиц, располагающих:

а) свободным временем,

б) связями,

в) деньгами…

Съезд народных депутатов СССР, избранный согласно новым правилам, в 1989 году, имел в своем составе лишь 17 % рабочих и крестьян; Съезд народных депутатов РСФСР, появившийся через год, – менее 7 %. Оба органа успешно потрудились над буржуазной перелицовкой еще советских конституций.

Власть Советов могла быть спасена, если бы наряду с альтернативностью выборов был восстановлен производственный принцип их формирования, практика непосредственного делегирования в Советы трудовыми коллективами своих представителей и отзыва их. Но в расчеты «горбистов» входило нечто противоположное, и они при помощи партийной дисциплины, задолго до августа 1991 года, совершили контрреволюционный юридический переворот…

КПСС в лице даже её самых «левых» деятелей, – не буду называть имен, – не сумела всё это распознать…

Незабываемым было выступление на конференции известного актера Ульянова. «Я не хочу, – сказал он в заключение, – чтобы когда-нибудь о нас горько и страшно сказали словами Владимира Ильича Ленина: „…Революционная фраза о революционной войне погубила революцию“. (Полн. собр. соч. Т. 35, с. 353).

Предчувствие не обмануло Михаила Александровича. Но в той же речи он основательно поработал на культ Горбачева, страстно потребовав его фактической несменяемости… (XIX … Т. 1, с. 199).

И что в итоге? В лучшем случае – „разбитое корыто“. Прав же оказался… писатель Юрий Бондарев. Он прозорливо сравнил „нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка…“. (Там же, с. 224).

XIX Конференция КПСС, по сути, упразднила пролетарскую систему народовластия. Она санкционировала окончательный слом той модели демократии, первым опытом которой являлась Парижская Коммуна и которая получила свое воплощение в Советах. Не был восстановлен производственный принцип их формирования, отмененным оказался классовый подход. В нарушение прямых ленинских установок оправдывалось введение президентской системы правления и буржуазное разделение властей, возрождался миф о „правовом государстве“ и „гражданском обществе“. Над этим ворохом исторических отбросов XVIII–XIX веков и просто нелепостей красовался принцип „разрешено всё, что не запрещено законом“. (XIX… Т. 2. М. 1988. С. 171).

За сим последовало распространение невиданных ранее в советском обществе форм преступности, получил благословение юридический и моральный „беспредел“.