Читать «Возвращение в Гусляр» онлайн - страница 110

– Вот и все, – сказал профессор. – Вот и все.

– Погодите, погодите, – сказал Грубин. – Как же так?

Он взял кастрюльку, поболтал ею, чтобы посмотреть, где оболочка. Оболочки не было видно. Грубин перелил молоко в стакан, снова заглянул в кастрюлю. Кастрюля была пуста.

– Ничего не понимаю, – сказал Грубин. – Неужели оболочка пакета такая тонкая?

– Вот именно! – Минц расхохотался, как фокусник, которому удалось одурачить скептически настроенную аудиторию. – Где оболочка? Ищешь? Ищи. До вечера будешь искать, потому что твой мозг движется по проторенным путям.

– Но если нет оболочки, то как…

– Вот именно – нет оболочки! И не надо оболочки! Измени константу – и не надо оболочки.

– Какую еще константу?

– Поверхностное натяжение жидкости! Это просто и потому…

– Потому гениально, – тихо ответил Грубин.

– Именно поверхностное натяжение заставляет воду собираться в капли, когда она падает с небес на землю. Оно позволяет водомеркам бегать по реке…

Грубин глядел на Льва Христофоровича и поражался. В самом деле, тысячи умных людей обдумывали, как запаковать молоко. Пропитывали бумагу воском, изготовляли консервные банки и бутылки разного размера и формы. И никому не пришло в голову, что можно вообще обойтись без тяжелой, ненадежной и грубой тары… Какие перспективы открываются перед народным хозяйством!

– Ну, как тебе понравилась моя идея?

– Замечательно! – ответил Грубин. – Удивительно, как и все, к чему вы прикасаетесь. Вы просто Мидас! Прикоснулся – получилось золото.

– Да? – Минц был явно польщен. Он был не чужд человеческих слабостей. – Мидас – это слишком. Мидас – фигура отрицательная. Он не думал о человечестве, он думал только о себе. В этом наше принципиальное различие. Но стоит крикнуть…

Грубин внутренне содрогнулся. Он был готов поверить в любую неожиданность, в любой изгиб мысли профессора. А так как у Грубина было хорошо развито воображение, то он сразу представил себе страшную картину: профессор Минц решает пожертвовать собой, чтобы увеличить золотой запас нашей страны. И вот все, чего он коснется, превращается в золото. Сотрудники Министерства финансов стоят рядом и подают профессору небольшие слитки свинца или олова, профессор усталым жестом дотрагивается до них, и слитки, теперь уже золотые, тут же опечатывают и увозят на бронеавтомобилях в соответствующие кладовые. Профессор шатается от усталости и недоедания. И никто не может помочь ему… Никто не может придумать, как его накормить и напоить. Последним движением профессор дотягивается до бронеавтомобиля. Бронеавтомобиль вспыхивает золотым сиянием, оседает, потому что рессоры не выдерживают его веса, а рядом с бронеавтомобилем падает, выполнив свой долг перед Родиной, Лев Христофорович Минц…

– Ты о чем-то задумался, Саша? – спросил Лев Христофорович.

– Нет, – спохватился Грубин и постарался согнать с лица грусть. – Я думал о трагедии царя Мидаса.

– Тогда в дорогу, – сказал Минц.

– В какую дорогу?

– Нельзя же останавливаться на достигнутом. Если в моих силах изменить поверхностное натяжение воды, то мы должны испробовать иные возможности этого изобретения.