Читать «Пришельцы в Гусляре» онлайн - страница 66

Кир Булычев

– Я честный человек? – спросил Ипполит Иванов у жены.

– Ты обедать будешь, в конце концов? – ответила вопросом жена.

– Я честный человек? – повторил Ипполит.

– Это еще испытать надо, – сказала жена.

– Вот именно, – подтвердил Ипполит. – Вот именно.

И он решил тут же отнести марку старику Ложкину.

Марка уже чуть подсохла, в туалетной бумаге ей нравилось, но она не возражала, когда Ипполит вложил ее, не разворачивая, в паспорт, сунул во внутренний карман пиджака и пошел к двери.

– Ты, значит, обедать не будешь? – спросила жена.

– Значит, не буду, – согласился Иванов.

Ипполит был с Ложкиным еле знаком – иногда встречались в обществе коллекционеров, но даже не всегда здоровались. Иванова начали раздирать сомнения иного рода. Вот он, Ипполит Иванов, получил в руки негаданное счастье, сразу же подумал о собственной честности. И собственная честность повлекла Ипполита Иванова к старику Ложкину. Но означает ли это, что старик Ложкин настолько же чист и благороден, как Иванов? Допустим, он не терял этой марки. Допустим, она лежит спокойно в его альбоме. Но, увидев вторую марку, старик Ложкин быстро сообразит, что ему тоже улыбнулось счастье, и скажет: «Ах, я эту марку сегодня утром потерял. Какое большое спасибо, что вы ее вернули мне!» И останется он с двумя марками. А Ипполит Иванов, спаситель этого ничтожного клочка бумаги, останется с носом. И опасения Иванова были не беспочвенны, так как среди филателистов иногда, в виде исключения, встречаются нечестные люди. Один из них – не будем называть его фамилии – в прошлом году подсунул Ипполиту марку с подклеенными угловыми зубцами, а когда Иванов обнаружил подлог, то притворился, будто видит эту марку впервые в жизни. Но такие граждане не типичны для нашего общества и в ближайшем будущем вообще исчезнут.

Размышляя таким образом, Иванов замер у ворот дома № 16 и довольно долго топтался, не замечая, как дождь стекает по лицу. В этой нерешительной позе Иванова застал Корнелий Удалов, который как раз шел домой, потому что у него жил гость и гостя пора было кормить, а жена Ксения отказывалась это делать.

– К нам? – спросил Удалов. – Давно не заходил.

– К Ложкину, – ответил Ипполит.

Они были знакомы с Удаловым и даже учились в школе в параллельных классах.

– Так чего же стоишь? У него свет горит, – сказал Удалов.

И Ипполиту ничего не оставалось, как последовать за Корнелием.

Удалов повернул с лестницы к своей квартире, а Ипполит позвонил Ложкину.

Ложкин долго не открывал. Потом наконец дверь дрогнула и уехала внутрь квартиры. Ложкин был встрепан, небрит, озабочен, одет в старый халат до полу и шлепанцы.

– Здравствуйте! – слишком громко и радостно воскликнул Иванов. – Принимаете филателистов?

– Добрый вечер, – ответил Ложкин, не двигаясь с места и не пропуская гостя. – Занят я, устал, отдыхаю.

– Я на минутку, – сообщил Ипполит. – Только получить совет – ваша эрудиция широко известна.

Лесть была надежным способом проникнуть в сердце Ложкина. Об этом многие знали.

– Какая уж у меня эрудиция, – возразил Ложкин. – Нет у меня эрудиции. Не осталось. Один маразм.