Читать «ЗЕМЛЯ НЕЗНАЕМАЯ» онлайн - страница 24
Борис Евгеньевич Тумасов
- Воины требуют своё, - сказал он, подняв глаза на Бусу. - Воины не получали от кагана ни диргемы.
Хаканбек спросил вкрадчиво:
- А разве арсии заслужили их?
Копья тюрок подпирают трон, - не повышая голоса, ответил темник.
- Но казна кагана пуста.
У кагана с тюрками-воинами есть уговор.
Со времён Святосляба разве есть каганат? Русы сидят в Таматархе и Саркеле. Мы слышим звон огузских сабель. А забыл ли ты, что ал-Мемун в мечтах видит Хазарию за Хорезмом?
- В чём вина арсий?
- Арсии подпирают не трон, а воздух. Арсии не получав ни диргемы, пока жив каган Бируни.
- А если сядет оглан Севенч?
- Тогда не будет темника Шаруканя. - И, немного повременив, Буса добавил: - И хаканбека Бусы.
Шарукань засопел. Хаканбек проронил:
- Арсиям нужен каган-воин. Бируни не поведёт хазар против русов. Он не отнимет у них Таматарху, не расчистит сорняк на развалинах Саркела. Как слаб телом Бируни, так слаб ныне и народ хазарский.
- Но Буса не слаб телом, - прищурившись, сказал Шарукань.
- Буса не каган, Буса хаканбек.
- Кто знает, кто? - усмехнулся темник. - Но ты прав, хаканбек, ныне нет каганата. Арсии подумают, стоит ли держать на своих копьях воздух. - И, не сказав больше ни слова, Шарукань вышел.
…В полночь Севенч забылся в беспокойной дрёме. Заснул и не услышал, как проскользнули в юрту чужие. Навалились, перехватили дыхание. Хотел Севенч крикнуть, позвать на помощь, но рот закрыла чья-то рука. Только и промелькнула мысль: подосланные Бусы.
А когда луна десять раз обошла небо и солнце в десятый раз возвратилось из своего дальнего странствия, во дворец кагана явился хаканбек. Вместе с Бусой пришёл и Шарукань. Они миновали стражу, не разуваясь и не зажигая лучины, вошли к кагану.
Бируни поднял на вошедших глаза и промолчал. Первым заговорил хаканбек Буса:
- Ты долго был каганом, Бируни. Плохим каганом для хазар. Мы обеднели, сила наша убавилась. Пора тебе идти к Богу и молиться за нас.
Каган перевёл взгляд на Шаруканя. Темник смотрел в сторону, и Бируни ничего не возразил Бусе. Каган принял смерть, как и подобает кагану хазар.
Неслыханное сотворилось. Отныне не стало у хазар иной власти, кроме власти кагана. Буса - каган. Буса и хаканбек.
Пошумел народ, поволновался, но у Бусы сила, за Бусой арсии, и народ затих. Только беки и тарханы ещё долго не могли успокоиться. Но миновало время - и они смирились. Есть ли хаканбек, нет ли, что до того бекам и тарханам. У каждого из них своя орда, своя дружина.
7
В поварне шумно и чадно, но белобрысому Петруне нет до того Дела. Его проворные пальцы споро лепят из куска глины человечка, губастого, нос картошкой. Челядь столпилась вокруг, посмеивается, подбадривает парнишку.
- Ай да Петруня, ловок-то…
- Гляди, гляди, ну что наш тиун.
- И впрямь Чурило. Ты ему брюхо-то, брюхо поболе сделай.
Хихикает челядь, потешается. Рябая грудастая стряпуха, навалившись на засиженный мухами стол, умиляется:
- Мал-то парнишка, а умелец.
Шмыгая носом, Петруня щепкой сделал над глазами подрезы, откинулся, полюбовался работой. Тиун вышел на славу. Как живой. Неожиданно для всех Петруня воткнул ему в брюхо щепку, и в ту же минуту чья-то рука больно ухватила парнишку за белёсые волосы, оторвала от скамьи, кинула в угол. Поднял Петруня глаза и увидел перед собой тиуна Чурилу. И ещё успел заметить пустую людскую. Даже толстую стряпуху и ту как ветром выдуло. Тиун от гнева не говорит, а шипит, и борода трясётся: