Читать «ЖЕСТОКИЕ РОМАНТИКИ ПРОТИВ КРОВАВЫХ ГЕГЕМОНОВ. Том 7.» онлайн - страница 180

В общем, эта последняя отчаянная акция безвластной оппозиции полностью провалилась, и К. Малапарте сделал правильный вывод: «Сталин — единственный государственный деятель Европы, который сумел извлечь урок из октябрьских событий 1917 года. Если коммунисты всех европейских стран должны учиться у Троцкого искусству захвата власти, то либеральные и демократические правительства должны учиться у Сталина искусству защищать государство от повстанческой тактики коммунистов, то есть от тактики Троцкого».

Понятно, что такую «праздничную» выходку оппозиции Сталин не мог оставить без ответа, но он со своей потрясающей выдержкой и хладнокровием не спешил с репрессивными методами, задумал наказать основных оппозиционеров на всесоюзном уровне — на намеченном в декабре 15-м съезде компартии. Но и до съезда неприятностей у Бронштейна хватало — через 10 дней после неудачного путча Бронштейн потерял ещё одного своего единомышленника и друга — не выдержав поражения и обидевшись, что Сталин не дал денег на лечение за границей, 17 ноября покончил жизнь протестным самоубийством Адольф Абрамович Иоффе, — тот самый, который был активным участником позорного Брестского мира, подарившего Германии много русского золота и много русских земель. В своей предсмертной записке Иоффе призвал Бронштейна к упорной борьбе против Сталина и укорил его, — что он часто Сталину уступает.

Но что мог сделать некогда торжествующий победитель и теперь несчастный лузер Лейба Бронштейн? Он уже почти всё перепробовал — и всё провалилось, более того — он обреченно ждал в ближайшее время очередной оплеухи от Жизни, вернее — от Сталина за ноябрьский дебош.

С 2 по 19 декабря 1927 года проходил 15 съезд партии, на котором исключили из партии 75 активных членов оппозиции, включая Бронштейна-Троцкого и ректора Института Ленина Апфельбаума-Зиновьева, а Каменева, Раковского, Смилгу и Евдокимова вывели из ЦК.

На вопрос — почему оппозиционеров не арестовали и не судили? Сталин ответил: «Мы не сделали этого только потому, что пожалели их, проявили великодушие и хотели дать им возможность одуматься». Странно, горько и даже обидно — почему к многочисленным расстрелянным мирным русским (поэт Ганин, князь Долгоруков и др.) не было у Сталина такого великодушия? И почему — заговорщиков-троцкистов он не расстрелял? По поводу оппозиции Сталин заявил:

«Условие у нас одно: оппозиция должна разоружиться целиком и полностью и в идейном смысле и в организационном отношении. Она должна отказаться от своих антибольшевистских взглядов открыто и честно, перед всем миром». Это большевикская солидарность или популизм перед делегатами? По-моему, и то и другое; после этих слов Сталина троцкистская оппозиция сражалась с ним ещё более 10 лет, а Троцкого всё равно пришлось убить.

После провальной попытки поднять восстание 7 ноября 1927 года оппозиция кардинально изменила стратегию своей борьбы со Сталиным, заместитель наркома по иностранным делам, троцкист и агент германской разведки Н. Крестинский, вероятнее всего, после совещания с масонскими иерархами 27 ноября 1927 года написал Троцкому секретное письмо, в котором давал такой дельный совет, который и был реализован оппозиционерами: «Со стороны троцкистской оппозиции нелепо пытаться продолжать открытую агитацию против советского правительства. Вместо этого троцкисты должны постараться вернуться в партию, занять ответственные посты в советском правительстве и продолжать борьбу за власть в самом правительственном аппарате».