Читать «Маленькие трагедии большой истории» онлайн - страница 2

– Сударь, выслушайте меня! – взмолился Жюль Дево. – Все было совсем не так! Мой брат Шарль родился всего на час раньше меня, но считал себя старшим и иногда умел заставить меня себе подчиниться. Он винил себя в том, что я пошел по преступному пути и, когда меня приговорили, придумал план, как спасти мне жизнь. Дело в том, что Шарль с детства страдал приступами эпилепсии, после которых на много дней впадал в летаргический сон, похожий на смерть так же, как мы с ним – друг на друга. Во время нашего последнего свидания он заставил меня переодеться и выйти из тюрьмы вместо него, а сам остался, сказав, что уже чувствует приближение приступа. Об остальной части плана вы легко догадаетесь: во время приступа его поместили бы в больницу, потом наступила бы летаргия, принятая за смерть, – а так уже бывало – и его тело выдали бы мне как единственному родственнику для предания земле. А когда он очнулся бы, мы с ним бежали бы… О, Пресвятая Дева! – снова зарыдал Жюль Дево. – Какая чудовищная нелепость! Почему из всех умерших выбрали именно моего брата?!

Сансон вздохнул, в душе согласившись с тем, что нелепость и впрямь вышла чудовищная. Еще там, во дворе тюрьмы Биссетр, он понял, что один из тех, кого положили под нож гильотины, оказался жив, потому что, когда полулунное лезвие опустилось на его шею, не до конца отъединенная от туловища голова вдруг открыла глаза, страшно захрипела, а по всему телу прошли конвульсии.

Видел ли это еще кто-то из присутствующих, Сансон так и не узнал. Оставив несчастного предаваться его горю и молитвам, палач отправился в муниципалитет, чтобы поставить свою подпись под протоколом об испытаниях новой машины для казней, в результате которых полулунное лезвие забраковали и оставили косвенно-усеченное – то самое, что еще более полутора столетий станет верно служить французскому правосудию.

Ну что тут скажешь?! Сколько ни усовершенствуй орудия смертной казни, а первой жертвой все равно падет невиновный!

Самоубийца Катрина Бушо

Конец августа 1792 года. Союзные армии королевской Европы стремительно движутся на революционный Париж, где контрреволюция готовит большую резню. Роялисты всех мастей, даже сидящие в тюрьмах, потирают руки: скоро, уже совсем скоро свершится месть этим «проклятым санкюлотам!» Но санкюлоты не дремлют. Они рыщут по городу в поисках складов с оружием. Находят и громят редакции роялистских газет. Париж гудит от недовольства медлительностью Революционного трибунала, слишком долго рассматривающего дела заговорщиков. Парижане вот-вот сами возьмутся вершить «революционное правосудие», и тогда мало не покажется никому. Грядет сентябрь 1792 года… Приближается большая трагедия сентябрьской резни.

В эти дни, а именно – 30 августа, на улице Сен-Сьерж, уныло скрючившейся в вечной тени старинной башни Тампль, под мясной лавкой, вездесущие санкюлоты разыскали обшитую кованым железом дверь, судя по клейму установленную здесь недавно, а за нею – еще одну, старую, неприступную, как ворота в рай. Провозившись с нею полдня, патриоты пустили слух, что тут не что иное, как склад оружия для роялистов, готовящихся освободить короля. Такие слухи теперь разлетались по Парижу, как испуганные воробьи, и вечером к Тамплю стала сползаться возбужденная толпа. Начавшийся ливень только добавил жару. Вымокшие патриоты бросили долбить и терзать дверь и решили ее взорвать. Кто-то из знающих в этом деле толк, заикнулся было, что может рухнуть весь дом, но его едва не прибили.