Читать «Код «Шевро». Повести и рассказы» онлайн - страница 205
Николай Трофимович Сизов
Начальник следственного управления Родников, прочитав письмо Чапыгина, затребовал дело о гибели Мишутина и подробно ознакомился с ним. В одном из протоколов допроса Никифорова его внимание привлекла знакомая фамилия: Крылатов. Егерь в ответ на вопрос следователя, почему он не поинтересовался, что за охотник Мишутин, ответил:
«Он ведь и раньше приезжал к нам. С Петром Максимовичем Крылатовым приезжал. А тот со случайным человеком не поедет. Негоже мне было каким-то необоснованным сомнением обижать человека».
Генерал Родников подчеркнул эту запись в протоколе и стал листать дело. Показаний Крылатова там, однако, не было.
— Почему по делу Никифорова не опрошен Крылатов? — спросил он у Новиченко.
— Так он же не был на охоте. И вообще в Москве не был. Что же он мог показать?
— Мог охарактеризовать Мишутина.
— О Мишутине собраны все необходимые данные. Кроме хорошего, о нем никто ничего не сказал.
— А его моральное состояние?
— Ну, для секача его моральное состояние, я думаю, было не столь уж существенно.
Родников не принял шутки.
— Для него не существенно, а для нас — очень.
Узнайте, в Москве ли Петр Максимович Крылатов, и, если в Москве, попросите его приехать ко мне.
Уже к концу дня в кабинет генерала вошел пожилой плотный человек с густым ежиком седых щетинистых волос — полковник милиции в отставке.
Когда-то он был грозой домушников, карманников и прочей нечисти во многих северных городах. За несколько лет до пенсии переехал в Москву, работал в институте криминологии и вот уже несколько лет корпел над каким-то серьезным трудом, связанным с его прошлой деятельностью. Целыми днями сидел в библиотеках и музеях или вдруг уезжал на неделю, на две в какой-нибудь райцентр, где когда-то трудился.
— Здравствуйте, коллега, — сдержанно поздоровался он с начальником управления и, усевшись в кресло, спросил: — Чем могу быть полезен?
— Хотели, Петр Максимович, посоветоваться с вами по поводу случая в Заболотье. Я знаю, что вы не были там, но знали погибшего.
— Да, знал, и неплохо. Хороший, душевный был человек. Я все еще не приду в себя от этого нелепого случая.
— Понимаете, Петр Максимович, судить людей надо за его гибель.
— Коль виноваты, надо судить.
— Как он был охотник-то? Настоящий?
— Любил это дело. Особенно охоту на птицу. На зверя ходил меньше, но ходил. Сдержанный, спокойный, с самообладанием. И стрелял неплохо.
— Понимаете, вдруг пошел преследовать секача по следу. Обнаружил его затаившимся всего в десяти метрах, на открытом лежбище. И не стрелял.
— Наверное, не успел выстрелить.
— Даже не пытался. Двустволка и с предохранителя не была снята.
— Да. Это странно. Очень странно…
— Вечером, перед охотой, все заметили его угнетенное, хмурое состояние. Но не придали этому значения.
— И зря. Может, здесь и кроется причина трагедии. Если можно, устройте мне поездку на место происшествия. Хочу посмотреть обстановку.