Читать «Выше Бога не буду» онлайн - страница 12

Утреннее чаепитие не было молчаливым. Бабушка часто задавала нам один и тот же вопрос: «Ну, рассказывайте, что кому снилось?» Мы рассказывали сны, а она их растолковывала. Как же было обидно тому, кто ночью ничего не видел! Иногда она рассказывала свои сны и говорила, к чему это приснилось. А иногда она заказывала сны. Я знал такие моменты. В такой день она шла в баню. Надевала все чистое, стелила новое постельное белье и вечером она ни с кем не говорила – ни слова! Только перед самым сном я слышал ее негромкую молитву. Утром она рассказывала нам о событиях, которые произойдут чуть позже. Она, например, говорила, что у моего дяди, ее младшего сына, тяжелый период, он много пишет, но все будет хорошо. Она говорила, что больше не будет голода, а война будет на востоке, но нас не коснется. Она говорила, что приедут гости с запада, и многое, многое другое. И мы ей верили, потому что она не ошибалась.

Во время Великой Отечественной войны к моей бабушке приходили солдатки и спрашивали, придет ли муж, сын или брат с фронта – и она никогда не ошибалась. Я не знаю этот ее метод, но результат она узнавала по паутине, которую плел посаженный в банку паучок. Однажды она сказала: «Миром будут править желтолицые». Мороз по коже после ее слов просто ошпарил меня! Я тогда ничего не понимал в политике и практически ни в чем еще ничего не понимал, но ее слова так сильно меня зацепили, что я никогда не забуду это ощущение. Сейчас я знаю: это ощущение истины! Если мороз по коже, значит, я точно попадаю в цель. Тогда этот озноб был первым. Сейчас, написав эти строки, я тоже чувствую холод. Значит, это истина!

Как-то мы с бабушкой шли по улице и услышали карканье вороны. «Каркай на свою башку», – сказала бабушка. Я прицепился к ней: «Зачем ты так говоришь?» «Я говорю так, чтобы не было плохих вестей. Ворона – вестник. Просто так каркать не будет. Может, и не для нас каркает, а вот для тех людей, но, на всякий случай, я заткну ей клюв. Нечего народ пугать!» Ворона действительно замолчала, а я запомнил. Бабушкино мировоззрение и способность увидеть связь между людьми и природными явлениями, животным и растительным миром, нашим действием или бездействием, ее память и следование народным традициям были именно теми необходимыми условиями для того, чтобы я стал себе доверять. Ее нелегкая жизнь была примером не только для меня, но и для моей мамы – моего второго учителя.

Моя мама помнит 21 июня 1941 года. Ей было 9 лет. Она шла по полю и увидела кроваво-красный закат. Столб красного цвета на западе уходил в небо. Она пришла домой и рассказала бабушке. «Это война!» – бабушка стала собирать припасы, но надолго их не хватило. Опять был жуткий голод – корова, кормилица всей семьи, была в запуске, и должна была вот-вот отелиться. Из еды в доме не было ни крошки. Бабушка уложила детей на кровать, и четыре дня они не вставали. А на пятый корова отелилась, и бабушка напоила детей молозивом. Она не сомневалась, что эта война закончится победой! И моя мама не сомневалась! Они видели сны и о начале большой беды, и о ее окончании. И понимали: надо выжить! Мама хорошо помнит страшный февраль 1942 года. Она была самой старшей, и до сих пор самая главная ее забота – накормить всех.