Читать «Меняю бред на бренд» онлайн - страница 120

Я сижу в ресторане, в единственном, где есть вайфай, я тут уже знаю всё вдоль и поперёк и ненавижу их жратву. Ну не могу же я 21 день пить тут только кофе.

Я не знаю, какой я проект, хороший или плохой, но по-любому интересный… Ты нашёл мою больную мозоль – тщеславие, амбиции… Ведь никто их не замечал… Спасибо тебе за это.

Вот видишь, вроде с днём рождения поздравляю тебя… А всё про себя… Смотри, какая я потрясающая эгоистка! Такая же, наверное, как и ты… Но ведь человек, который любит себя, может полюбить и другого. Особенно если он – как отражение в зеркале, но другого пола, правда… Спасибо тебе, что ты меня нашёл… Я бы тебя точно не нашла.

Желаю тебе здоровья и добра… Береги себя… Целую тебя, ушастое, милое, вредное чудовище».

Вот и заканчивается этот 21 день одиночества и превращения бреда в бренд. На улицах Паттайи мне уже машут отовсюду таксисты и мотобайкеры. Кричат:

Привет, мадам Писака! В отеле улыбаются уборщицы и говорят мне:

Привет! Как дела?

Почему-то вспоминается Мальчиш-Кибальчиш Аркадия Гайдара: «Плывут пароходы – привет Мальчишу! Пролетают лётчики – привет Мальчишу! Пробегут паровозы – привет Мальчишу! А пройдут пионеры – салют Мальчишу!»

В ресторанах мне сразу дают место для ноутбука, массажисты и массажистки кричат мне про целлюлит и ржут, потому что я их замучила лечить меня от того, чего у меня давно нет… Все за 21 день ко мне привыкли, и я к ним. Всем даю чаевые, конфетки, всякую дрянь… А самое главное, я искренне им улыбаюсь, и им это очень нравится. Так что не знаю, что будет дальше, но свою часть славы я уже поймала!

О Бред-Бренде

Люблю ли я Жизнь? Люблю, потому что она не вечная, всегда идущая только вперёд, стремительная, неумолимая, беспощадная стерва и может просто остановиться в одну секунду. Люблю ли я Свободу? Люблю… Больше жизни, потому что жизнь без свободы – это не жизнь. Как птица без крыльев – всего лишь тушка. Люблю ли я друзей? Люблю, но никогда не прощу предательства, потому что любовь сердца и открытость души забыть невозможно. Вот так сидишь перед ним, другом, весь наизнанку выворачиваешься, и он вроде так же к тебе. А потом появляются новые друзья, и твой друг бац – и ножичек тебе в спину. Так аккуратненько, но, сука, метко. Я хорошо знаю, что такое предательство.

Была ли в моей жизни любовь? Была. И я благодарна этому чувству, оно помогает видеть жизнь по-иному, сквозь призму волшебных розовых очков… Помогает творить, летать… Но всё проходит. Или что-то случается. Ну да и фиг с ней, с любовью той. Любовь остаётся, только объекты меняются. Кто сказал – не помню. Поэтому я никогда не говорю: «Я тебя люблю». Для меня это гиперответственность. Я – устаревшая модель, видимо. Но это я. «Всё течёт, всё меняется», – любит повторять Ломо. Да, он, пожалуй, прав. Но всегда у себя остаёшься ты. Сначала в животе у мамы ты сидишь один, а потом тебя под слёзы и аплодисменты вываливают из тёплого и сытого дома-живота в страшный, но интересный вроде мир, а ведь в доме-животе, может, было совсем и не хуже, но интерес превыше всего. Сравниваешь два мира – тот и этот. Память забывает девятимесячный мир внутри матери и оставляет лишь время новой жизни. Где каждый проживёт так, как считает нужным. Или как сможет.