Читать «Неизвестный Олег Даль. Между жизнью и смертью» онлайн - страница 136

— Приеду к вам в марте 81-го года. Поедем к твоим родителям… Там у вас Темрюк, Тамань… вино… Вот когда пить начну — сразу сюда… Посмотрю, что там за «два моря»…

Не знаю, был ли он «зашит» в это время, но у нас совершенно не пил.

Разговоры о его следующем приезде шли, ещё когда он у нас работал. Потом у Людмилы был, вероятно, и телефонный разговор с ним, потому что я помню, как оговаривались даже сроки его второго приезда, где его поселить, куда его свозить. Почему он говорил о весне 81-го, а не приближающегося 80-го года — ни вспомнить, ни объяснить не могу.

Очень много и смешно рассказывал он о съёмках «Плохого хорошего человека». Точнее, об обратной стороне этого дела. Они с Папановым приехали на натуру первые, потом встречали в аэропорту Высоцкого… Очень весело им всем жилось, но недолго:

— Вызвали жён и ставку им платили, чтобы только они нас «оберегали».

А жёны их стали по магазинам таскать, и Папанов требовал:

— Найдите мне красную майку! Буду в ней ездить на велосипеде на дачу, чтобы меня машины издали видели!..

Изображал Папанова, но я не могу так передать. Очень похоже! Была какая-то медсестра, с которой Папанов познакомился, и она его снабдила спиртом. Спрятались они вдвоём с Далем где-то, развели его… И Анатолий Дмитриевич всё приговаривал:

— Х'лавное на Хейфица не упасть…

Рассказывал Даль о своих «загулах» с Высоцким:

— Сидим на кухне, пьём. Вдруг влетает Марина и говорит: «Алкоголики! А сами… сами пить не умеете!.. Научитесь сначала, а потом пейте!!!» Выдула бутылку водки и пошла спать спокойно…

Кстати, Даль к Высоцкому не «лип», как это делали многие. После Олега Ивановича к нам приезжал актёр Борис Хмельницкий, так он с каждой сцены представлялся лучшим другом Высоцкого и рассказывал о нём примерно так:

— Вот приходит ко мне Володя… Помоги, говорит, музыку написать к песне…

Даль, во-первых, со сцены никогда о Высоцком не распространялся. А в наших разговорах отзывался о нём очень уважительно. Да, на вопросы зрителей о нём отвечал, но никакого «друга», никакого панибратства со сцены не звучало.

Очень он хвалил Олега Анофриева:

— Чрезвычайно талантливый актёр, но не реализуется до конца. Не дают ему… Пьёт, а из-за этого тормозят везде… И получается… получается обратная реакция.

И очень переживал, что в «Земле Санникова» пел Анофриев, а ему не дали петь самому. Актёры, кстати, тоже такие бывают: «тот плохой, этот ещё хуже» — хают друг друга почём зря. А тут ни о ком подобных разговоров не было. Единственное — об администрации «Ленфильма». С такой досадой говорил, что «вообще уже достали». О Михаиле Боярском говорил так:

— Он пошёл по водевилям, а какой у него голос хороший! Парень — талантливый певец!.. Жалко, что и в комедиях частит… Он — серьёзный актёр.

Хвалил Камбурову. Она ему нравилась и как актриса, и как певица:

— Хорошая она женщина, хоть и песню у меня забрала…

Это про «Женю, Женечку и «катюшу»» — «Капли датского короля».

И сквозь все эти разговоры — тоска, такая тоска! По дороге ехал — шутил. Хотя невзначай бросил — как бы невзначай: