Читать «ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6.» онлайн - страница 337
Роман Ключник
В конце декабря 1925 года Есенин приехал в Ленинград, чтобы найти квартиру и переехать с молодой женой жить в этот город на Неве. И вечером 27 декабря или в ночь на 28 декабря произошла трагедия — убийство С. Есенина.
Некоторые подробности этого убийства стали широко известны только в период перестройки и краха СССР. Рассказывает Н.Н. Браун: «Мой отец (Н.Л. Браун) и Борис Лавренёв находились утром 28 декабря в редакции журнала «Звезда», располагавшемся в Доме книги. Позвонивший по телефону Медведев сообщил, что «Есенин покончил с собой» и поэтому они должны идти в «Ангелетер». И они пошли. То, что они там увидели, заставило их содрогнуться. Они категорически отказались поставить подписи под протоколом, который им сразу показался подложным. Подписи поставили: кадр ОГПУ Эрлих, Медведев, председатель Союза писателей Фроман, Рождественский..
И ещё мне отец рассказал, что Есенин, лежащий на полу, был в крупицах какой-то земли, которая была на его брюках, в частицах песка были его волосы, «Его привезли, вероятно, с допроса...»
Это вполне могло быть — ведь достоверная информация о Есенине прерывается в момент его выезда из Москвы. Все рассказы о последних днях Есенина выглядят так, будто нескольким людям дали задание описать их и они целенаправленно писали...
Мой отец Браун Николай Леопольдович рассказал следующее: смертельная рана, глубоко уходящая, была у Есенина над правым глазом, под бровью, пробита. (Это хорошо видно на гипсовой маске лица Есенина сделанной после смерти). Переносье было пробито на уровне бровей и левый глаз запал. Никакой странгуляционной борозды на шее не было.
Я также знал Павла Лукницкого, в прошлом — работника ОГПУ. Однажды спросил у него, что же произошло в «Ангелетере», при каких обстоятельствах погиб Есенин. Он ответил мне:
«При странных. Есенин был изуродован, был мало похож на себя. У него был вид, что потом его внешность исправляли как могли. Левого глаза не было, он был как будто вдавлен внутрь, словно пробит, вытек, и рубашка была окровавлена». Лукницкий вел дневники, в его мемуарах, изданных в Париже 1991 г., рассказано обо всём этом» (из статьи в газете «Новый Петербург» №14, 2006 г.).
Н. Кузьмин в своём исследовании также обратил внимание, что — «В пользу убийства говорит и такая зловещая деталь, как появление в ночь смерти поэта в «Интернационале» Янкеля Блюмкина. «Черный человек» не оставлял свою жертву до последнего вздоха... Совершенно загадочно и появление в режимной гостинице как раз утром 28 декабря такого человека, как правительственный фотограф Моисей Наппельбаум. Как он сумел так быстро добраться из Москвы? Скорее всего, он знал о предстоящей смерти Есенина заранее.
