Читать «Подвижники и мученики науки» онлайн - страница 46

Положение становится опасным. Надо спасаться. Бруно тайком бежит из Рима. Начинаются многолетние странствия из города в город.

Джордано Бруно

Промелькнули Генуя, Турин, Венеция, где Бруно задерживался ненадолго, кое-что писал и печатал, чтоб получить хоть скудный заработок. Затем направился в Женеву. Кальвина не было: он умер за пятнадцать лет до прихода туда Бруно, но дух «женевского папы» все еще крепко держал в своих тисках население когда-то жизнерадостного, веселого города.

Бруно — апостол свободной мысли. Бруно — борец за нового, раскрепощенного человека, Бруно — бесстрашный рыцарь истины. А кальвинизм насквозь проникнут духом лжи и рабства. Можно ли не протестовать? И Бруно протестует, пишет книгу против кальвинизма. Находится и смельчак, который печатает ее. Тогда женевцы сажают в тюрьму обоих — и автора, и издателя. Дело, впрочем, кончается довольно благополучно: обоих освобождают, заставив издателя уплатить штраф. Бруно покидает Женеву; но о кальвинистах он не забудет и со временем в одном своем сочинении посвятит им следующие немногие, но злые строки: «Да искоренит герой будущего эту глупую секту педантов, которые… утверждают, будто спасение зависит не от добрых или злых дел, а лишь от веры в катехизис».

За Женевой следовали сперва Лион, в котором Бруно не нашел заработка, а потом Тулуза — город, в котором был университет, насчитывавший чуть ли не десять тысяч студентов.

Бруно счастлив. Он окружен образованными людьми. Они интересуются наукой, в частности его избранницей — астрономией. Они хотят заняться философией. Бруно решает преподавать ее в университете. Сдает экзамен на звание доктора философии и приступает к чтению лекций. Многочисленная аудитория поджидает его спозаранку: с пяти часов утра слушатели уже на студенческих скамьях, в руках у них зажженные свечи и тетради для записи речей профессора. Но профессор слишком свободолюбив и слишком суров по отношению к большинству своих коллег, которых он упрекает в приверженности к старине, в неуменье понять дух нового времени и новой науки, которую преподает он, Джордано Бруно. Студентам, молодежи это нравится. Но коллеги недовольны, протестуют. Что делать? Приходится покинуть Тулузу.

Тулузу сменил Париж, но тоже ненадолго. В Париже Бруно вращался среди избранного ученого общества. Он и тут продолжал работать над своими сочинениями. Его ценят, его остроумные теории нравятся, его живая, воодушевленная речь вызывает у многих искренний восторг, его философские беседы поражают новизной мысли.

Но Бруно не сидится: ведь он странствующий проповедник истины, он не может прикрепить себя раз навсегда к определенному месту, он «сын отца-неба и матери-земли» и, стало быть, принадлежит всем государствам, всем народам. И вот мы видим его уже в Лондоне. Ему тридцать пять лет. Люди «благоразумные», «умеренные» и «аккуратные», отмечая его возраст и слушая его речи неодобрительно качали головами и говорили: «Пора бы взяться за ум, остепениться». Чудаки! Им было невдомек, что Бруно не создан для тихой, спокойной жизни, что его стихия — борьба, нескончаемые битвы за идеи и идеалы, которые он любит беззаветно — и не только беззаветно, но и совершенно бескорыстно.