Читать «Французский «рыцарский роман»» онлайн - страница 181

Нельзя, например, не сказать о появлении в прозаическом романе нового персонажа, который своим скепсисом и иронией активно демифологизировал куртуазные идеалы. Это рыцарь Динадан. Как писал Ж.-Ш. Пайен, «сведя фатальную любовь к более скромным размерам любви рыцарской, «Тристан в прозе» одновременно принялся критиковать эту унаследованную у Кретьена де Труа любовную идеологию, отведя столь значительное место насмешкам Динадана над глупостью рыцарей, навлекающих на себя всяческие несчастья тем, что они ввязываются во всевозможные авантюры, желая прославиться во имя своей прекрасной возлюбленной» [155]. Т. е. перед нами не только разрушение и демифологизация основных мотивов нашей легенды и замена их новыми мифологемами (на этот раз связанными с идеалами странствующего рыцарства), но и развенчание последних.

Мы не раз уже говорили в связи с рыцарским романом в прозе о циклизирующих тенденциях, в сферу действия которых такой роман попадал. Причем перед нами довольно сложные процессы циклизации, отличные от тех, с которыми мы сталкиваемся в эпосе. В эпосе обычно происходит объединение разрозненных рассказов (поэм, песен) о каком-либо популярном герое вокруг единого сюжетного стержня. Иногда рассказы о подвигах такого героя выстраиваются в логически последовательное повествование о его жизни от рождения до героической гибели (это так называемая биографическая циклизация). Популярный герой может быть снабжен далекими предками и наделен потомками («генеалогическая» циклизация). С генеалогической циклизацией мы сталкиваемся в случае прозаического «Романа о Тристане»: о сочинении герою предков мы уже говорили; на исходе средневековья появился роман «Печальный Иссайя», где протагонистом является сын Тристана. Вообще же применительно к рыцарскому роману в прозе во всем его многообразии и объеме речь должна идти о более сложной циклизации — вокруг единого центра, когда повествование ведется уже о нескольких героях, связанных родством, дружбой, побратимством и т. д.

В более поздний период существования рыцарского романа (т. е. после XIII в.) циклизирующие тенденции вступают в свой новый этап. Это возникновение «маргинальных» произведений, вплетающих в общий корпус цикла приключения какого-нибудь второстепенного персонажа, либо втягивающих одного из основных протагонистов в новые, непредуказанные ему приключения. Для этого часто используется очень удобный композиционный ход: рыцари Круглого Стола отправляются на поиски своего внезапно исчезнувшего собрата (впрочем, с этим мы сталкивались и в стихотворном романе, например у Рауля де Уденка).

Таков, например, созданный в начале XIV в. (одна из его редакций, возможно, относится к XV в.) небольшой роман «Эрек», сюжет которого не имеет ничего общего с книгой Кретьена. Этот роман наполнен всевозможными поисками, в которых принимают участие Боор, Лионель, Морожис, Эктор и другие рыцари Круглого Стола. Но далеко не все они теперь благородны и великодушны. Нередко некоторыми из них движет чувство мести, а также зависть и тщеславие. В романе немало трагического. Так, Эрек, пойманный на слове, вынужден отрубить голову собственной сестре. После ряда поединков герой погибает от руки Говена.