Читать «Связующие нити» онлайн - страница 75

На автовокзале, к счастью, мне попалась добродушная бабушка, которая хорошо знала городок и очень подробно мне объяснила, как лучше всего добраться до нужной улицы. А там уже и не трудно будет отыскать дом.

Мне стало казаться, что я попала немножко в другую страну. По родному городу Тристана я знала, что время касалось всего, и даже малонаселенные пункты так или иначе обрастали признаками перемен: вместо обычных продуктовых магазинов появлялись супермаркеты с тележками, круглосуточные киоски, новые высокие дома, а здесь, даже в центре, мне на глаза не попалось ничего из того, что я уже привыкла видеть у нас. Начиная с того, что ехать мне пришлось на старинном трамвае! Он позванивал, постукивал, гудел, катил по рельсам рядом с тротуаром и так медленно, что я успевала перечитать едва ли не все вывески, — магазины здесь ещё делились на "булочные", "фрукты — овощи", "бакалеи", на дверях крупными цифрами указывалось время обеда. Рисунки, а не рекламные полотнища, были нарисованы прямо на витринах… да и кроме этого было много такого, чем хотелось любоваться.

Я так понимала Тристана, который, я знала, грустил по потерянному миру. Хоть он об этом никогда прямо не говорил.

Как Пуля заметила, — боль по утраченному может касаться не только людей, но и творений… А у Триса родители, малая родина, время. Понимала… а так ли уж могла понять, если у меня не было подобных потерь? Родители мои, пусть они будут здоровы, живы, я могу их всегда увидеть и поговорить, окрестности нашего дома, где я провела детство, не сильно изменились, о прошлом я не грустила, мне даже не было жаль тех работ, что навсегда уходили к заказчикам, — неподписанные, не сфотографированные, от которых ничего не оставалось на память. Даже те немногие творческие работы, что ещё в университете забирали на просмотрах, не вызывали у меня ничего, кроме гордости за подобную оценку. С творчеством я не знала, измениться ли что‑нибудь, но в остальном была уверенна: если меня изгонят в чужую страну, я буду испытывать боль по потерянной родине, если мне придется отдалиться от родителей, я буду умирать от тоски, если Геле перестанет о мной общаться, я буду страдать от бездружия, а если Тристан… я закрыла глаза, страшась представить себе нашу разлуку, без возможности ничего вернуть и восстановить, как невозможно восстановить разлетевшуюся по ветру рукопись. Меня не станет. И не половины, а целиком не станет.

Встряхнув головой, прогоняя подкравшиеся мысли, я вышла на нужной остановке. Довольно легко найдя дом, я, ещё не дойдя до подъезда, увидела, как Виола с дочерьми и мужем вышла из дверей. Я встала, застигнутая врасплох, а они прошли мимо, направляясь как раз туда, откуда я пришла.

— Виола, подождите!

Женщина обернулась:

— Вы меня?

— Да, у меня к вам дело.

— Какое? Вы кто?

— Я знаю, что это ваше, — куколку я достала бережно, и протянула её на раскрытой ладони.

Девочки обе дернули её за руку, муж вопросительно смотрел на меня, а сама Виола сомкнула на несколько секунд веки. Когда она подошла, то не взяла куколку сразу, — она ещё смотрела на неё какое‑то время, вглядываясь, потом коснулась пальцами ножки.