Читать «Связующие нити» онлайн - страница 37
Ксения Татьмянина
— Готов я, готов! От меня‑то что, я готов!
Мужчина решительно встал, снял свою куртку, повесил её вместе с кепкой на вешалку, снова провёл по лбу ладонью и обвёл взглядом нас.
— Что там, заявление какое написать, или аванс внести…
— Денег не нужно, что вы! И заявлений нам не нужно, и договоров мы не оформляем.
— Гретт, — позвал Тристан, — ты сейчас сможешь поработать?
— Сейчас?
— Да. Зарина сегодня в ударе, он в идеальном настрое, на всё пойдёт.
— Конечно, Трис.
— Проходите сюда, пожалуйста.
Глава 14.Зависть
— Думаете обо мне, что я старый дурак?
— По — моему это вы сами о себе так думаете.
Мы с Виктором уселись в каморке на пуфики, и я не мола не улыбаться его застенчивости. Даже не застенчивости, а какому‑то прорисованному на его лице чувству, что он хочет счастья, но считает, что его не заслуживает.
— Меня зовут Гретт, и с моей помощью вы сможете нарисовать воспоминания.
— Я и сам нарисую, так бы и сказали.
— Это не обычные рисунки…
Но Виктор сам дотянулся до альбома и до пастели:
— Такой солнечный день был! Я даже запахи помню!
Зимой и в холодные дни в нашем агентстве никогда не ощущалось недостатка тепла, — кто и как топил заброшенное Здание, неизвестно. Было холодно в подъезде, на лестнице, но только не у нас, а Виктор, просидев так много времени в тепле, да ещё выпив горячего чаю, сидел и обливался потом, постоянно пытаясь стереть его с лица. Возможно, это было от волнения. Я не мешала ему рисовать, мне было любопытно, что получится.
— А вы, барышня, значит, тоже художник?
— Тоже.
— М — м… люблю я нашу профессию. Душа поёт. Как вечная любовь в сердце, как другой мир. Я когда за круг сажусь и начинаю работать, я как бы и не здесь сразу. Когда учился, такого не было, а как начал творить, так и пришло ко мне это — колдовское.
— Как поэтично вы стали говорить.
— Вы же меня понимаете, сами же рисуете.
— Да…
— Во — о-от… — он шуршал пальцами по листу, вглядываясь с прищуром в изображение, глаза поблёскивали из глубины. — Это же и сравнить не с чем, когда ничего не было, а после тебя возникло. Как в глину переходит и тепло рук твоих, и мыслей, пока ты крутишь этот горшок или кувшин, а на него, как на пластинку душа твоя через отпечатки пальцев переходит. Это ещё древние знали, глина — земля, основа, суть природы нашей, из неё человек сотворён. И теперь ты творишь, меняешь эту природу, придаёшь ей форму, чтобы не ты один, а всякий её почувствовал. Да… Ах, какой солнечный день был, не поверить, что дождь потом.
Лицо посетителя изменилось, сделалось мечтательным и помолодело. В слабом освещении бра, не смотря на все морщинки и седую, перец с солью, копну густых волос, он светился чем‑то. И он уже не был похож на сбрившего бороду крестьянина.
— Я вам завидую.
— А?
— Я не помню этих чувств. Или даже совсем не знаю их. Когда я училась, я старалась рисовать хорошо, когда работаю, — тоже стараюсь. Я всегда думала, что это и есть творчество. Все были довольны мной — и преподаватели и заказчики. Покажите мне, что у вас вышло?