Читать «Неживая вода» онлайн - страница 3

— Пережить бы зиму, — строго, совсем по-взрослому сказала она. — Пока дома тепло — никакие черти не страшны. Протянем до марта, а там новая буря придет.

— Это какая такая буря? — переспросил Игнат.

— Известно какая: весенняя. Прилетит с востока птица вещая, голова человечья, принесет с собой весну. И где она взмахнет левым крылом — там потечет вода мертвая. А где взмахнет правым — живая.

— Сама выдумала, поди, — без уверенности проворчал Игнат.

— Куда мне! Ты ведь у нас — великий сказочник!

Званка рассмеялась, но потом вдруг посерьезнела снова. Склонила на бок голову.

— Игнаш, а Игнаш? А я тебе нравлюсь?

Мальчик снова озадаченно нахмурился. Исподлобья глянул на подругу. В голубых озерных омутах ее глаз снова заплясали бесовские огоньки.

— Только честно, ну?

Он неловко передернул плечами, опустил взгляд.

— Нравишься…

И почувствовал, как на его плечи легли жаркие девичьи ладони.

— Тогда поцелуй меня? Прямо сейчас.

Игнат попытался отпрянуть.

— Ты чего это? Чего смеешься, а?

— Вовсе я не смеюсь, — голос Званки был серьезен и решителен. — А вдруг мы с тобой последний раз видимся? Вдруг меня навь заберет, что тогда? Я ж ни разу в жизни не целовалась. А ты… ты не расскажешь никому. А если и расскажешь — так кто поверит?

— Что ты ерунду-то говоришь? — Игнат почувствовал, как от ее прикосновений начинают разливаться теплые волны.

— И совсем не ерунду! — Званка еще сильнее впилась пальцами в его плечи. — Сам же сказал, что нравлюсь я тебе? Сказал! Ну, так целуй!

Она зажмурилась, вытянула обветренные на морозе губы. В пшеничных волосах стеклянными гранями блеснула голубая заколка-бабочка, подаренная Игнатом на прошлый Званкин день рождения. И теплая волна в этот же миг достигла Игнатова сердца. Обернула его жаркой, влажной рукавицей. В животе тотчас же возникла ноющая тяжесть.

Званка ждала.

Тогда Игнат зажмурился тоже. Неумело ткнулся своими растрескавшимися губами в ее ждущий рот. Больно ударились зубы. На языке сейчас же появился ржавый привкус чужой крови.

— Ай! Дурак! — Званка толкнула его в грудь, отпрянула.

Игнат отступил тоже и только виновато повторял:

— Прости, прости…

— Смотри, губу мне разбил! — она несколько раз провела пальцами по рту, сердито глянула на оторопевшего мальчика. — Да что с тебя взять? Дурак и есть дурак!

А потом почему-то расхохоталась.

Игнат растерялся совершенно, и только искоса наблюдал, как смеется его подруга, встряхивая пшеничными косами и сотрясаясь всем своим телом…

(…как трепетала и шевелилась за их спинами снеговая тьма…)

Потом Званка смахнула выступившие от смеха слезы, снова вытерла рукавом рот и уже совсем без злобы дружелюбно сказала:

— Ладно, пойдем домой. А то вправду родные ремня всыпят.

Все еще чувствую неловкость, Игнат послушно поплелся следом. Его губы горели, будто прикоснулись к раскаленной головне. Но жар в животе спадал. Потому что чувствовал спиной наступающий холод. Потому что сзади, подминая под себя почерневшие стволы сосен, катился набухающий тьмою вал.