Читать «Искатель. 2014. Выпуск №5» онлайн - страница 64

Осень 1937 г. Бутырская тюрьма, блок А.

— Расскажите о ваших отношениях с Виктором Спиридоновым.

Некоторое время я молчу, размышляя, как бы лучше ответить на вопрос следователя.

— Я бы не назвал их близкими — во многом наши взгляды не совпадали… Но это в основном касается чисто профессиональных аспектов. Я бывал на занятиях в «Динамо», где он преподавал, знакомился с его системой самозащиты… В ней довольно много недостатков. Я бы сказал, он слишком вольно трактует основные принципы джиу-джитсу, которое, может быть, изучал у не очень опытного наставника. Я тоже не сторонник слепого копирования — кое-что в классическом дзюдо мне кажется архаичным и ненужным. Но то, что японские мастера придают первостепенное значение подножкам и подсечкам, я считаю правильным. К тому же…

Некоторое время я объясняю достоинства и недочеты различных систем самозащиты, даже увлекаюсь и вскакиваю с места, пытаясь показать это более наглядно, но Порфирий Петрович останавливает меня мановением руки: надо помнить о своем положении подследственного. Никаких резких движений, никаких провокаций — я все еще свято верю, что причина моего ареста лежит в этих самых профессиональных разногласиях меж двумя мастерами, двумя коллегами по цеху (я даже допускаю, что сам Спиридонов не опускался до доноса на меня — возможно, постарался кто-то из «преданных учеников» — его или моих…).

Со Спиридоновым судьба впервые свела меня в Москве, в марте тридцатого года. Мы встретились в коридоре спорткомитета, и… трудно объяснить почему, но он сразу и активно мне не понравился. Нас представили друг другу, мы перебросились парой фраз и разошлись. И одновременно оглянулись: мне померещилось некоторое высокомерие в его взгляде — так, поди, он в детстве, в папочкином имении, смотрел на дворовых ребятишек. А потом, будучи штабс-капитаном, — на немытую солдатню в окопах. «Белая кость», — подумалось мне с усмешкой. В наше время, дорогой мой, это скорее недостаток, чем достоинство.

Я довольно много знал о нем, успел навести справки. Бывший кадровый офицер, воевал в Маньчжурии, после революции тачал сапоги в маленькой каморке на Фонтанке. Как военспец был приглашен к сотрудничеству с Советами, принял его и был направлен сначала на курсы допризывной подготовки, а затем — в спортобщество «Динамо», обучать работников УГРО и НКВД. Разработал собственную боевую систему — основанную на японских корнях, но довольно самобытную. И напичканную приемами, которые во времена моего детства в Алек-сандровске назвали бы подлянками. Что тоже заставило меня поморщиться: его наука предназначалась не для открытого боя и уж тем более не для борцовского ковра — скорее, для ночной диверсантской (или бандитской) вылазки. Приблизиться, незаметно ткнуть в нужное место и также незаметно уйти либо спровоцировать на атаку — и поймать на жесткий перелом кисти, или предплечья, или шейных позвонков… Подобное практиковалось и в дзюдо, но лишь когда противник отказывался сдаться, а в спортивных схватках вообще исключалось. Здесьже, если запретить все опасные для жизни приемы, оставалось только стоять столбом.