Читать «Исповедь "неполноценного" человека» онлайн - страница 41
Осаму Дадзай
Наши встречи возобновились, снова мы вместе стали захаживать в памятный маленький бар на Кебаси, а потом две пьяные собаки стали посещать Сидзуко, а иногда и останавливались у нее на ночь, вместе уходили оттуда...
Никогда не забуду одну душную летнюю ночь.
Когда еще только смеркалось, появился Хорики в потрепанном летнем кимоно и стал рассказывать, что попал сегодня в какую-то особую ситуацию, был вынужден снести в ломбард свой костюм, и если об этом узнает мать, будет плохо, поэтому он хочет поскорее выкупить его... Короче, он просил денег. Как назло, у нас их тоже не было, я велел Ёсико заложить ее одежду (это было нам не впервой). Часть денег дали Хорики, а на оставшиеся медяки послали Ёсико за сивухой. Потом вдвоем с Хорики поднялись на крышу и устроили там посиделки на свежем, если так можно его назвать, воздухе; время от времени его еле заметное
движение доносило зловоние со стороны реки Сумида.
В то время мы увлекались игрой в трагикомические слова. Это мое изобретение и суть его в том, что, подобно делению существительных на имена мужского, женского и среднего рода, возможно их деление на комические и трагические. Так, пароход и поезд - трагические, трамвай и автобус комические имена существительные. Как это понимать? Кто этого не чувствует, тот не способен рассуждать об искусстве, а ежели драматург в комедию вставит хоть одно трагическое слово, в трагедию, наоборот, комическое - он не достоин имени писателя.
- Ну что, начнем? Табак, - говорю я.
- Трагедия (то есть трагическое слово), - моментально отвечает Хорики.
- Лекарство?
- Порошок или таблетки?
- Инъекция.
- Трагедия.
- Ты думаешь? Бывают инъекции гормонов.
- Нет-нет, без сомнения, трагедия. Ты подумай: во-первых предполагается наличие иглы... Да ну, что говорить, это прекрасное трагическое существительное.
- Ладно, будь по-твоему. И все равно, лекарства и врачи - это, как ни странно, комедия (то есть комические слова). Так. Пойдем дальше. Смерть?
- Комедия. Пастор, буддийский монах - все одно, все комедия. Что, не так?
- Браво! Тогда, значит, жизнь - трагедия?
- Нет, тоже комедия.
- Ну, так не пойдет. Тогда все будет комедией.
- Ну ладно... А вот такое слово: карикатурист. Это уже не комедия, а?
- Трагедия! Великая трагедия!
- Ну, великая - это про тебя.
Как ни печально, такими дешевыми остротами обычно заканчивалась наша игра. Но, я гордился своим изобретением, самодовольно полагая, что ни в одном престижном салоне никогда не знали столь изящного развлечения.
Я придумал в то время еще одну игру, похожую - в антонимы. Антоним слова "черный" - "белый", но антоним "белого" - "красный", а для "красного" - "черный".
- Антоним к слову "цветок". - предлагал я Хорики.
Он кривил губы, думал вслух:
- М-мм... Есть такой ресторан: "Цветок и луна"... "Луна", может быть?