Читать «Эта сильная слабая женщина» онлайн - страница 44

Зачем Ангелина вспомнила Якушева? У меня все было совсем иначе. Втрескалась по уши, так, что сама себя не помнила. А эти, наверно, даже влюбиться-то как следует еще не успели…

— Я пойду, — сказала Любовь Ивановна. — Ты ведь тоже куда-то собралась?

— Собралась, — буркнула Ангелина. — В магазине ветчину дают, а мне, хочешь — не хочешь, надо своего крокодила кормить. Тебе-то взять ветчины?

«Крокодил» — так она называла Жигунова.

Никаких объяснений с Володей или Веткой не было. Дома она увидела записку: «Маман, давай встретимся, когда ты все поймешь и успокоишься». Дальше шел подробный перечень того, что он взял с собой. В конце была приписка от Ветки: «Дорогая, хорошая Любовь Ивановна! Я очень, очень люблю Володю и все для него сделаю. Все!!!»

Она любит!.. Уже любит… Нынче у них, молодых, даже в любви космические скорости. Любовь Ивановна досадливо бросила записку на стол. Скажите пожалуйста — любит! Да что она понимает в этом? Она еще не не спала ночами, когда Володька болел, не бегала по десять раз на день к почтовому ящику в ожидании писем, не сходила с ума, когда он где-то задерживался… Она ничего толком не знает о нем. Я не говорила ей, что Володька пошел в отца, — неласков, сух, может быть и невнимательным, и грубоватым. Готова ли она воспринять  т а к о й  характер, приладиться к нему, прощать и забывать мелкие, а то и крупные обиды, не копить их, не отвечать сухостью на сухость, невнимательностью на невнимательность?

Любовь Ивановна поймала себя на том, что больше думает о Ветке. Совсем ведь девчонка, житейского опыта ни на грош, ума тоже… Она перечитала записку: они не оставили своего адреса. А Володьке надо идти оформляться на работу. Ладно, завтра пораньше встану и позвоню на почту, Ветка передаст…

Но утром она проснулась оттого, что кто-то тихо открыл дверь. Набросив халат, Любовь Ивановна вышла в прихожую — там была Ветка. Очевидно, она открыла Володькиным ключом.

— Вы уже не спите? — почему-то шепотом спросила Ветка. — Я вам хороший творог принесла, домашний, у соседки взяли.

— Заходи, — вздохнула Любовь Ивановна.

— Бежать надо.

— Заходи, — повторила она. Ей было неприятно, что Ветка смотрит на нее испуганными глазами. — Как вы устроились?

— Хорошо, вы не беспокойтесь, очень даже хорошо, честное слово, — торопливо заговорила Ветка. — А когда Володечка свои автомобили на стенке повесил, так даже красиво стало…

Она усмехнулась: «Володечка»!..

— Сколько я должна тебе за творог?

— Да что вы, Любовь Ивановна?

Ветка попятилась к двери, закладывая руки за спину; у нее задрожали губы.

— Ну хорошо, — сказала Любовь Ивановна. — Передай Володе, что ему нужно в отдел кадров. Или теперь он на твоем иждивении будет? Как вы там, в своей семье решили?

Ветка молчала — руки по-прежнему за спиной, глаза в пол.

— Молчишь?

— Мы всю жизнь вместе прожить решили, — спокойно ответила Ветка и подняла глаза, — их взгляды встретились. Две женщины глядели друг на друга: одна — с тревогой, болью непонимания, быть может, даже злой горечью, у второй же было столько решительности во взгляде, столько уверенности в том, что так оно и будет, что Любовь Ивановна, не выдержав, отвела глаза.