Читать «Тайна голландских изразцов» онлайн - страница 166

– У вас сейчас ладони склеятся от коктейля века! – улыбаясь, сказала ему Маша.

– У «тебя»! – поправил он, подмигнув. – Ты забыла, что мы уже на «ты»? – и бросил взгляд на комки туалетной бумаги, раскиданные по полу. – Извини за бардак. Ты права, пойду помою руки.

Он вышел в ванную комнату, а Маша собрала с ковра мусор, мельком улыбнулась, услышав, как он включил воду. Занятно, за весь сегодняшний вечер он ни разу не употребил слово «по ходу». Она сложила свои записи в относительно аккуратную стопку на столе, отодвинув высокие стаканы с остатками коктейльной смеси… И вдруг – замерла. Что-то было не так. Что-то было совсем не так! Маша, нахмурившись, медленно переводила взгляд с бокала на захватанные их липкими пальцами листки. Отпечатки! Вот следы ее пальцев – папиллярный рисунок, чуть смазанный, но абсолютно читаемый – и на прозрачном стекле, и на некогда белых полях бумаги. А вот более крупный след ревенковских пальцев, схожий с однотонным пятном. Абсолютно гладким. Секунду она стояла, тупо уставившись на это пятно, а потом подняла глаза на черный экран телевизора, висящий над столом. В нем отражалась Маша, маленькая и беззащитная. Со смертельно испуганными глазами. Она вспомнила кое-что еще: палец, который поднял вверх ее добродушный клиент перед входом в отель. Подушечки были покрыты розовой натянутой кожей. Защитный эпидермис на месте старого ожога. Маша тихо охнула и, почувствовав внезапную слабость в ногах, села на край кровати. Огненный Славик. Он был жив. И находился сейчас в ее ванной. Как же можно было оказаться такой слепой?! Нет, не слепой, а на самом деле одержимой тайной четырехсотлетней давности? Смотреть прямо перед собой на играющих детей, не замечая темной волчьей тени за спиной?

Не было, не было у Шарнирова никакого богатого покровителя, который хотел купить изразцы! Ревенков и был тем человеком, с которым он поделился своими соображениями по поводу возможного клада, не подозревая, с кем связывается. А Славик решил «кинуть» безработного историка и через посредничество Гребнева перекупил плитку. Получается, Шарниров просто вернул себе то, что, как он считал, ему причиталось по праву… Мысли испуганными птицами метались у Маши в голове: Ревенков убил Гребнева, потому что тот слишком много знал. И, достав флешку с фотографиями, переслал ее Маше в отель. А она-то все не могла понять, откуда кому-то мог быть известен ее адрес в Брюсселе! Да, Маша сама поставляла ему всю информацию, рассказывая шаг за шагом о своем расследовании! Славик же давал ей возможность получить нужные сведения, а потом спокойно убирал лишних свидетелей – тех, кто мог пойти по тому же пути. Он сжигал за ней все следы – за Машей, ее тропинкой в глубь веков в поисках смысла в детских играх, полыхало пламя почище Великого лондонского пожара… А она будто не чувствовала его жара! Получается, это она вывела его на Шарнирова… А теперь, когда искать уже нечего и его сокровища оказались найдены, и, увы, не им, у Ревенкова все равно остался главный свидетель – Мария Каравай. Которой только внезапное помутнение в голове, вызванное поисками клада, не позволило сложить два и два. И понять, кто должен оказаться последней жертвой в этом пазле. Маша прижала ладонь ко рту, чтобы не застонать.