Читать «Философский камень. Книга 1» онлайн - страница 58

Тимофей, насупившись, пытался ответить, а Сворень хохотал, самодовольно кричал издали:

— Тимка, кинь ты мне сюда эту муру беляцкую! Сожгу в печке. Не то алхимиком станешь. Золото из конского навозу начнешь варить. А так, как ты сказал, дроби делят, а не приводят к одному знаменателю. Эх ты, философик!

Тимофей сразу ощетинивался, когда Сворень начинал издеваться над капитаном Рещиковым и его записками. Не видел же, не видел Сворень даже в глаза этого капитана! Как можно так о нем говорить! Капитан был умный, честный, справедливый, хотя и беляк. Ну что же! Он несчастный был. Разве такие записки дурак напишет? Вон даже сам комиссар над ними хотя и посмеивается, а все же иногда и серьезно заметит: «Н-да, похвальная одержимость. Быть бы человеку крупным ученым. Не в ту сторону направил он свой талант. Вместо света в тьму полез, в мистику…»

Тимофей прикидывал на себя слова Васенина. Уж чего-чего, но одержимости и у него хватит. Только сразу не сбиться, пойти куда надо, «в ту сторону». Он бережно принимал из рук Васенина тетрадь капитана Рещикова, прятал в свой вещевой мешок. Пусть лежит пока. Сжечь, как советует Сворень, не долго, в огне все сгорит. А вдруг тут, в непонятных знаках, которые еще не смог разобрать даже и комиссар, заключена какая-нибудь тайна великая? Тайна жизни, неба, земли…

5

Сам ли Васенин находил себе дополнительную работу или работа находила его, но уже через неделю-другую после вступления 5-й армии в Иркутск, он, помимо своих прямых обязанностей, взялся вести политкружок на обувной фабрике, выступать на городских митингах с докладами о текущем моменте.

Тимофею нравилось ходить вместе с Васениным, слушать его выступления, каждый раз непременно содержащие в себе новое, даже если комиссару приходилось делать подряд дважды, только в разных местах, один и тот же доклад. Васенин никогда не повторялся. И Тимофей с удивлением думал: суть вроде бы та же самая, а слушаешь — совсем другие слова говорит комиссар! Но еще удивительнее, откуда он все до тонкости знает: как наши отбили у колчаковцев большой эшелон с государственным золотым запасом; как бесславно, почти в одиночку, погиб генерал Каппель, закупавшись в речной наледи; что происходит сейчас в Москве, в Петрограде, на юге — в Крыму и на севере — в Архангельске; что замышляют буржуи в Англии, Франции и Америке и что надо делать у нас каждому честному человеку, чтобы разрушить их подлые замыслы и привести революцию к полной победе.

Комиссар ничего не скрывал от людей, пришедших на его доклад чаще всего прямо с работы и битком заполнявших нетопленные, промерзшие помещения. Васенин говорил и тер кончиками пальцев серебрящиеся виски: обстановка в стране тяжелая. Рабочие в городах голодают, железные дороги разбиты, а фабрики и заводы стоят — нет для них машин или сырья. Страну душит блокада: ничего нельзя купить за границей, и продать за границу тоже ничего нельзя. На Дальнем Востоке и в Забайкалье бесчинствуют войска интервентов, охвостья колчаковских армий, белые банды Семенова, Калмыкова, и пробиться к Тихому океану нелегко. А там ведь всюду тоже наши, советские люди. Их надо выручать из беды. Сейчас образована Дальневосточная республика — «буфер». И даже здесь поговаривают некоторые, что «буфер» создан, чтобы смягчить удар по контрреволюции, что «буфер» своими пружинами упрется в грудь Советской России и оттолкнет ее прочь, позволив японским и американским капиталистам завладеть всеми богатствами Приморья и Забайкалья. Радуются. Только этому не бывать никогда! Пружины у «буфера» действительно сильные. И они будут давить. Но давить будут в сторону Тихого океана. Выжмут они, обязательно выжмут всю белогвардейскую нечисть и тех, кто приполз сюда за легкой добычей из-за границы. Дальневосточная республика по всему существу своему поддержка нам, а не осколкам буржуазии…