Читать «Философский камень. Книга 1» онлайн - страница 159

— А где же наш Володя?

— Все в полном порядке, — поспешил сказать Тимофей. И вынул из-за обшлага записку, подал Наде, шутливо взял под козырек. — Поздравляю вас, Надежда Ивановна, с днем рождения! Желаю вам здоровья и счастья! Курсант Владимир Сворень поручил мне поздравить вас также и от его имени. Поздравляю! — И немного тише прибавил: — А прийти сегодня он никак не может… Да тут в записке все сказано.

Надя схватила Тимофея за рукав и через длинный темный коридор провела в комнату, прибранную празднично, подготовленную к приему гостей.

— Да что же с Владимиром? — беспокойно допытывалась Елена Савельевна. В такой день — и не придет. Захворал?

Тимофей виновато пожал плечами. Эх, какой радостный день Володе Свореню испортил Петрик! Или сам себе Владимир испортил…

А надо как-то людей успокоить. Сумел ли Сворень с хорошей усмешечкой рассказать, что с ним приключилось сегодня? Надя у окна читает записку, молчит… Что же, и ему молчать?

— Не тревожьтесь, Елена Савельевна, здоров он, совершенно здоров! Так ведь наше дело — военное, — как можно беззаботнее стал объяснять Тимофей, схватил человек наряд вне очереди. Бывает! И совсем с пустяка началось, койку Владимир плохо заправил, а Петрик — старшина наш — придрался…

Надя, будто очнувшись от сна, с возмущением крикнула Тимофею:

— Что ты наговариваешь! Вот же Володя сам пишет: его назначили сегодня дежурным по школе.

Кровь бросилась в лицо Тимофею. Вот тебе на! В каком же дурацком положении он оказался! И зачем написал Владимир неправду? Подумаешь, схватить наряд вне очереди — большое дело для курсанта! Конечно, «дежурный по школе» — поощрение, а не наказание. Приятно щегольнуть перед любимой девушкой. Тогда почему же Владимир не предупредил? Побоялся, что Тимофей не захочет лгать?… Что же делать теперь? Не подводить же товарища…

И Тимофей стоял, не зная, что сказать. Уши у него пылали.

Эх, Володя, Володя! А родители Нади — Тимофей это угадывал по их лицам — верят его словам. Хотя и сконфужены.

— Так это же Владимир написал неверно…

И опять Надя не дала договорить Тимофею. Будто по щеке ударила:

— Врешь ты все… Володя правду, значит, говорил, что ты завистливый. Завидуешь, что у него орден…

Она закрыла лицо руками, повернулась к Тимофею спиной.

Елена Савельевна прерывисто вздохнула, помяла кончик фартука в руках, локотком толкнула мужа.

— Ты, отец, давай тут занимай гостя, а я пойду на кухню — пирог бы не сгорел.

— Раздевайся, Тимофей, — пригласил Иван Ильич, оглядываясь на дочь, каменно застывшую у окна. — Не обращай внимания. — Иван Ильич положил руку на плечо Тимофея. — Беды твоей в этом деле нету. А Надежда — что ж, ты пойми и ее. Садись, покалякаем…

— Нет, Иван Ильич, спасибо, пойду я, — проговорил Тимофей. — Я ведь зашел только, чтобы передать записку. И не думал… До свидания, Иван Ильич!

Они вместе вышли в темный длинный коридор, весь заваленный старой рухлядью. Из кухни доносились взволнованные женские голоса, перезвон стеклянной посуды.

— Ты вот что, Тимофей, — сказал Иван Ильич, приоткрывая выходную дверь, чтобы впустить полоску света, — ты задержись на минутку одну. Для разговору. Вы, молодежь, может быть, и не поймете нас, стариков. Мы с Еленой — люди прежней закваски, женились чин по чину, со сватовством и по воле родительской. Знали все друг о друге, как полагается. А Надежда у нас жениха сама в дом привела. Вроде бы прямо с улицы. — Иван Ильич стеснительно покряхтел, подергал свой ус. — Владимир этот — парень, понятно, хороший. И собой видный, и при ордене… Да только вот мы с Еленой не знаем о нем совсем ничего. Ну, как он там — вообще… — Иван Ильич переступал с ноги на ногу, трудно подыскивая нужные слова. — Человека узнать — надо пуд соли с ним съесть. А мы что же, мы так… А ты с ним, пожалуй, этот самый пуд соли съел уже… И я не к тому, что сегодня получилось, — тут по-человечески Владимира я понимаю, а только и раньше замечал: все словно бы на носки он приподнимается… Ты, понятно, товарищ ему, так и я ведь отец Надежде. И ежели судьба жить им вместе… должны и мы с Еленой человека узнать. Обрисуй, сколько можешь…