Читать «Ворчание ездового пса-2» онлайн - страница 7

А быстренько скорректировать зрение, проскочить через PPL‑CPL, вцепиться в пирог, срубить большие бабки и отвалить целехоньким… не получится. Те времена кончились.

Нынешний гражданский пилот должен понимать, что идет на службу, сродни военной. Им будут помыкать, затыкать дыры, унижать, выжимать из него соки. А удерживать на службе будет не присяга, а нахватанные кредиты, да алименты. Он будет не родину защищать, а свое материальное благополучие.

Нынешние пилоты становятся сутягами, судятся с компаниями, выморщивают утраченную выгоду и т. п. Мне их и жалко, и досадно за них, и слегка я их презираю. Но такова жизнь.

А сами полеты остаются такими же. Работа в воздухе так же требует принятия решений, но в решения эти властно вторгаются экономические и юридические аспекты. И, думается мне, собственно летная, некоторым образом романтическая, привлекательная часть работы тонет и замыливается в ворохе околополетной суеты и тревог бизнеса.

И козе не до секса, когда хозяин с ножом стоит.

Нам вечно тычут в нос пример работы западных пилотов: мол, десятилетиями работают, не жалуются, богато живут и в ус не дуют.

Дык… те пилоты и не нюхали романтики. Какая может быть романтика в обществе, где центы считают с колыбели. Это пилоты–лавочники. Для них романтика – примерно то же, что и русская душа… нечто эдакое… непонятное.

И вы, ребятки, к этому придете. Будете посмеиваться и потихоньку хаять опусы деда Ершова: мол, херня все это, неуместные высокие слова, которые к жизни не приткнешь.

А я ведь жил романтикой. Она была и есть, но вам ее уже не достанется, вы ее притопчете. И за это я вас тихонько жалею.

Я начинал свой путь в святой уверенности, что народ прогрессирует и идет к высотам. А заканчиваю его в убежденности, что общество покатилось по пути тупого труда и скотских, низменных, поверхностных удобств и наслаждений. Одухотворенность этому обществу неведома. И я от него дистанцировался.

Все раздумываю, писать ли дальше, или это уже все. Главное – растворился благородный порыв. Для чего и для кого писать? Для этих прагматиков? Или для утонченных профессиональных графоманов?

Тем более, я и так уже предостаточно написал. И мой интерес к авиации как‑то размылся, затопленный сиюминутными заботами дачника–пенсионера. К рафинированным же интеллектуалам я себя отнести явно не могу… они мне противны. А авиация стала совершенно другой, непонятной и непривлекательной.

А ведь физическая работа потихоньку отходит на задний план, ввиду моих возрастных невозможностей. Чем заниматься? Домино с дедами во дворе отталкивает тупостью существования, на рыбалку нет уже сил, да и водоема под боком нет, чтобы дошкандыбать до него за десять минут.

Неужели так и гнить у компьютера?

Нет, ну ладно, было бы мне за семьдесят, такая постановка вопроса была бы закономерной. Но мне до семидесяти еще целых два года, и ведь этот возраст считается еще зрелым и расцветом сил.

Вот на море нынче прыгал с пирса в воду как молодой… эмоциональный подъем такой был, что ли. А после моря… Надя охает и стонет, я тоже охаю, все тело как побитое, и о расцвете сил нет и речи.