Читать «Апельсиновый сок» онлайн - страница 90

– Давайте не будем это обсуждать, – попросила она.

– Как хотите. Но почему бы вам и не обсудить свои проблемы с человеком, который очень хорошо к вам относится? То есть со мной, – на всякий случай пояснил Громов. И тут же сам ответил на свой вопрос: – Потому что вы, женщины, считаете одиночество не только несчастьем, но и позором. Вы думаете: раз я не сумела привлечь мужчину или не смогла его удержать, значит, со мной что-то не так.

– Я вдова, – перебила его Вероника, – мой муж умер пятнадцать лет назад. Так что ваши рассуждения ко мне не относятся.

– Ну да. Вы так чтите память покойного мужа, что за эти пятнадцать лет ни разу не помышляли о новой семье? Вот это верность!

– Не смейте со мной разговаривать в таком тоне!

– Извините, я не хотел вас обидеть. Я только хотел сказать: одиночество – не порок, а несчастье. Несчастья же нечего стыдиться. Вам просто не повезло.

– А вы сами-то были женаты? Сейчас вы живете с мамой…

– Как говорят в фильме «Покровские ворота», сумасшедших не регистрируют. – Он грустно улыбнулся. – Или что-то в этом роде, точно не помню. Я же вам рассказал о контузии, о коме… Иногда у меня случаются обмороки.

Вероника сразу вспомнила, что завтерапией рассказывала ей, как однажды Громов упал в обморок и они откачивали его всем отделением. Валентина Петровна назвала его «контуженым», но тогда Вероника не придала этому значения. Она думала, что это не диагноз, а употребленная с досады фигура речи.

– Сейчас я вполне нормален, – продолжал между тем Громов, – но никто не знает, что будет дальше. В любую минуту положение может измениться. Вы врач, Вероника, ну сами подумайте, как я могу жениться? Вам же наверняка известны случаи внезапного помешательства после черепно-мозговой травмы, когда, казалось бы, ничто не предвещало… Что я могу предложить женщине, которая будет рядом? Разделить со мной мое безумие? А если вас интересует, так сказать, плотская сторона вопроса… Что поделать, живу как живется. Пока никто не жаловался.

Он опять улыбнулся, на этот раз весело, и даже подмигнул Веронике, но она не спешила разделить его веселье.

– Наверное, вы никогда не любили по-настоящему, – тихо сказала она.

Громов поморщился:

– Вероника, вы умная женщина. Ну зачем это? Любили – не любили…

– Я просто исхожу из собственного опыта. Давно, еще до замужества, я потеряла любимого человека. И если бы он не умер, а всего лишь сошел с ума, я восприняла бы это как милость Божью. Я бы ухаживала за ним, и у меня оставалась бы надежда, что в один прекрасный день он придет в себя.

– Ох, Вероника… – с досадой сказал Громов. – Странно слышать такие речи, особенно от врача. Пушкин писал: «Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума…» А классикам надо доверять.

Она ничего не ответила. Оба молчали и не подыскивали слов, чтобы нарушить это уютное молчание. Им было спокойно друг с другом, и от этого сказанные слова уже не казались такими печальными.

А потом он проводил ее домой. Узнав, что в квартире Вероники идет ремонт, предложил свои услуги, она мягко, чтобы не обидеть его, отказалась.