Читать «Том 4. Лунные муравьи» онлайн - страница 3

– Врешь ты! – закричала Варя. – Не знаешь ты Катьку Каменную. Ее Матара знает, вот ее кто знает! Только она теперь, Катька не хожалая. Больная, и денег ей после больницы собравши.

– А ты понимаешь, что к чему? Понимаешь? Матара знает! Да я эту Матару хоть сейчас могу привести! Угодно вам, господин, Матару?

Я замахал на Выкреста руками.

– Во-первых, ссвсем я не из газеты, а от себя. А во-вторых, прошу потише. Вы ко мне особенно не подъезжайте, пользы от меня не дождетесь, так что много врать незачем. Угостить угощу понемножку, коли от знакомства не отказываетесь, а больше ничего. Если кто из вас Катю Каменную знает или Матару эту, что ли, скажите им. Приду еще завтра на полчасика, поговорим, чайку попьем.

Это понравилось собеседникам. Начистоту.

– Приведу Матару! – заявил Выкрест. Варя и Даша, смеясь, хныкали:

– Ох, уж все чай да чай голый! С него отчаишься!

Пили, однако, с удовольствием. Я пообещал, что в другой раз, может, и пивцо будет.

Девицы трепыхались весело и бессмысленно, как молодые воробьихи. Ни они, ни Ванька-Хан с Ванькой-Выкрестом не показались мне близкими к «разочарованию в жизни». Вот уж ни в каком случае!

17-го ноября

Укрепляю знакомства. Вчера был опять в «Рекорде» и нынче только что оттуда.

Вчера Выкрест привел Матару (Матрена, должно быть). Веселая, худая и неглупая. Стала звонким голосом жаловаться на «жизнь», но видно, что сама не вслушивается в привычные слова. Известно, что уж.

– День на день не приходится, это конечно. Нынче сыта, ну и вся я тут. А графья да князья, подумаешь, тоже небось не все по маслу едут.

– Господа и вообще мужчины больше из револьвера, если что не понравится, – сказал Ванька-Хан глубокомысленно. – А мы, как нам ношение огнестрельного оружия воспрещено, чаще насчет веревки. Ваша же сестра по эссенческой части. Ну, а впрочем, безразлично, в смысле результата.

Выкрест хихикнул.

– Веревка! Тоже очень нужно – давиться. Коли приспичат обстоятельства, так, – извините, не к тому будь сказано, – лучше уж в квартиру на что попадет идти.

– И то можно, – равнодушно отозвался Хан. – Дело простое. Лучше не лучше, а безразлично в смысле результата.

– То есть как же это? – не понял я. Но объяснений не получил.

Кроме двух сереньких воробьих, – Вари и Даши, – была третья, совсем девочка. Даша ее с торжеством отрекомендовала:

– Люботинка. У ней сестра родная травивши.

– Правда? Когда это?

– Да уж с неделю, – охотно отозвалась Люботинка. – Она и меня манила. «Чего, – говорит, – все равно ничего не выживешь» Я говорю: «Ладно, поспеем», а она тут и вот она. Я и в больницу свезла.

– Ну и что же?

– Да что. Потом говорила: «Очень, – говорит, – хорошо. Только больно».

– Выздоровела, значит?

– Не-ет, померла. Это она уж после причастия говорила. Матара вскинула глазами на меня:

– А что, господин, правда, есть такой яд, что и не больно? И будто недорогой?

– Есть. Цианистый калий. Его не продают. Впрочем, всякий, кто фотографией занимается, его легко достает.