Читать «Три зимовки во льдах Арктики» онлайн - страница 39

Двое суток блуждали мы вдоль барьера, отделявшего нас от каравана «Ленина», тщетно пытаясь отыскать в нем хотя бы малейшую лазейку. Только в одном месте удалось обнаружить среди старых торосистых гряд тянувшееся на запад до самого горизонта поле ровного льда, засыпанного снегом. Но он оказался настолько прочным и вязким, что после трех ударов, сделанных с разгона, удалось продвинуться всего на полкорпуса. Пришлось отказаться от попытки пробиться на запад, отойти к «Седову» и снова остановиться в ожидании, пока к нам не подойдет мощный ледокол.

Результаты разведки были следующим образом сформулированы в донесении:

«Барьер тяжелого смерзшегося льда, разделивший ледокольные пароходы „Садко“ и „Седов“ с караваном ледокола „Ленин“, по-видимому, образовался из прибрежной полосы льда, которая во время навигации держалась около берега Прончищева. Ветры западной половины, действовавшие в последнее время, отогнали эту полосу от берега. Своим южным концом она соединилась со льдом, который во время навигации наблюдался в юго-западной части моря Лаптевым, на востоке от острова Б. Бегичев, распространяясь в Оленекском заливе и дальше на восток. Своим северным концом ледяной барьер соединился ото льдом, продрейфовавшим через пролив Вилыкицкого из Карского моря. По мере того как этот барьер отходил от берега Прончищева, между ним и землей образовывался молодой лед, на который я вышел „Ленин“ со своим караваном...»

Таким образом, караван ледокола «Ленин» попал в своеобразный капкан, из которого не было выхода: дорога на запад была забита льдами, скопившимися в проливе Вилькицкого, а дорогу на восток преграждал замкнувшийся кольцом барьер матерого льда. В такое позднее время года и в столь сложной ледовой обстановке нечего было и думать о проводке через барьер вышедших из строя судов ледокольными пароходами. Хорошо, если бы «Ленину» удалось провести на восток хотя бы часть наиболее крепких торговых судов, оставив остальные на зимовку в устье одной из рек. Нам же надо было как можно скорее уходить во Владивосток, пока это было возможно. Никакой помощи «Ленину» ни «Садко», ни «Седов» оказать не могли.

9 октября с востока подошел «Малыгин». Он пришвартовался к борту «Седова». Началась перегрузка угля.

К утру 15 октября молодой лед достиг толщины 29 сантиметров. В 9 часов 20 минут корабли отошли на 3 мили к востоку и остановились. На другой день попытки пробиться на восток были возобновлены. Но в этот раз прошли и того меньше - всего 0,6 мили. Стоял туман, льды крепли.

Было решено начать поход на восток с рассветом следующего дня. Возглавить это движение должен был «Малыгин», обладавший большим запасом угля и большей осадкой.

* * *

В девятом часу утра 17 октября наш соединенный караван двинулся к Новой Сибири. Но каждая миля давалась с неимоверными трудностями.

Сейчас, когда вспоминаешь эти далекие дни, трудно отделить их друг от друга, - они все как бы слились в один большой и трудный день.

Люди лишились сна и отдыха. Даже педантичный и спокойный старший механик - «Матвей в кубе» - осунулся и как будто немного убавил в весе. Он почти все время проводил в машинном отделении, чутко прислушиваясь к работе механизмов, работавших на пределе своей мощности. Старший машинист Сергей Токарев, с глазами, красными от бессонницы, сам следил за каждым подшипником и каждой масленкой. Коля Розов с перевязанной рукой не вылезал из котельной, подбадривая выбивающихся из сил кочегаров. Пар все время держали «на марке».