Читать «Полководцы империи» онлайн - страница 41

После бомбардировки 5 (17) октября англичане, французы и турки не решились идти на штурм. Началась осада Севастополя.

Ненастные ноябрь и декабрь 1854 года тяжело переживались как русскими, так и союзниками. В ходе зимних бурь в крымских бухтах утонуло несколько транспортов с запасами. В войсках обеих сторон, особенно у французов, болезни вывели из строя массу людей. Севастопольский гарнизон воспользовался ослаблением огня осаждающих для усовершенствования оборонительной линии, постройки передовых укреплений, закладки камнеметных фугасов, устройства стрелковых ложементов. Малахов курган, II, III, IV и V бастионы были обращены в самостоятельные опорные пункты. С половины декабря под руководством главного инженера Севастополя полковника Тотлебена началась минная борьба, в которой русские саперы имели постоянное преимущество. Непрестанные вылазки партий бесстрашных охотников заставляли осаждающих держать в траншеях все время много войск. За ноябрь и декабрь вооружение сухопутного фронта возросло вдвое — в последних числах декабря русскими было поставлено 700 орудий, а гарнизон города усилился подошедшей с Дуная 8-й пехотной дивизией.

Длительная осада рождала своих героев. В ходе частых вылазок, перестрелок с неприятелем, долгой минной войны отличилось немало русских солдат и офицеров. Имена некоторых героев надолго остались в памяти защитников Севастополя.

«Прапорщик Бородинского полка Махов вскочил первым на одну из неприятельских батарей, увлекая за собой людей своих; но был тут же убит на неприятельской пушке.

Командир Бородинского полка, полковник Веревкин, несмотря на полученную рану, справлялся все время о знаменах полка и внушал людям их беречь.

В Углицком полку говорили об юнкере Семенове, особенно горячо рвавшемся на неприятельские батареи.

В Охотском полку при одном из отступлений с батарей был убит знаменщик; двое из солдат прошли уже мимо лежавшего на земле знамени, не заметив его, но потом, увидев, что нет знаменщика, они бросились назад, нашли знамя и успели его доставить к части благополучно.

В Минском полку полковой адъютант Постольский с охотниками бросился вперед на французскую батарею против 6-го бастиона, захватил ее и заклепал орудия».

Одним из самых знаменитых защитников черноморской крепости был матрос 36-го экипажа Петр Маркович Кошка. В Севастополе о нем ходило немало легенд. Жителе города и солдаты с матросами наперебой описывали его подвиги, настоящие и мнимые. Ветеранам обороны наиболее запомнился следующий поступок отчаянного матроса: «После одной из вылазок, бывших в январе 1855 года, в неприятельских траншеях остался убитым один из флотских унтер-офицеров. Неприятель замерзший труп выставил наружу, прислонив к насыпи. Обидным показалось нашим матросам такое глумление над трупом, и унтер-офицера этого знали за хорошего человека; жалко им стало, что за храбрость его вместо награды досталось ему позорище. Вот Кошка и вызывается сходить и принести этого унтер-офицера. Капитан-лейтенанту Перекопскому, на батарее которого находился Кошка, показалось слишком рискованным дать такое распоряжение. Потом, однако же, было получено разрешение начальника оборонительной линии контр-адмирала Панфилова. Перед рассветом Кошка, надевши грязный серый мешок, что его нельзя было отличить от земли, стал ползти, часто залегая и останавливаясь, чтобы противник не так скоро его заметил; это продлило его переход, так как стало уже светло, когда Кошка уже достиг развалившейся стенки хутора, от которой до трупа оставалось еще 100 шагов.