Читать «Живите в России» онлайн - страница 20

Разумная мама посоветовала дочери, как устроить свою жизнь. Сосватали Люсеньку с вдовцом, отцом двух маленьких детей, мальчика и девочки. Ее мужем стал Владимир Петрович – мужчина видный, красивый, водитель автобуса. Попроще Люси, поглупее. Любил Люсю беззаветно. Она разрешала себя любить. Но женой, видимо, была неплохой. И чужим детям сумела стать матерью. Своих же детей заводить не захотела. Надежда Даниловна решила переселиться в семью к дочери и помогать поднимать детей. Я к тому времени подрос. Ходил в школу. Это был второй или третий класс. Перед тем, как уехать от нас, няня отправила меня в школу одного. Впервые. Задала все вопросы, как переходить перекресток, по какому сигналу светофора, куда смотреть. Когда она хотела привлечь мое внимание, говорили: «Сашенька, посмотри мне в глаза». Я смотрел ей в глаза, ответил на все вопросы и отправился самостоятельно в школу. А она – за мной следом, трогательно подглядывала, хотела убедиться, что я в точности выполнил все инструкции.

На этом не закончилась наша дружба с нянюшкой и ее дочкой. Пока я был школьником, лето проводил на съемной даче вместе с Надеждой Даниловной, Люсей, ее приемными детьми Вовой и Галей, которые были помладше меня. Вместе исходили все леса, озера и полигоны Всеволожского района. Купались, собирали грибы, ягоды. К сожалению, у Люси, впоследствии появились проблемы с приемным сыном. Когда мальчик вырос, он пошел на завод, стал комсомольским вожаком. Вова был неплохим парнем, очень искренним и честным. Друзья любили его. И, как часто бывало с комсомольскими работниками в те времена, его пригласили на работу в органы госбезопасности. Парню казалось это заманчивым и лестным. Люся же не смогла простить ему работу в ненавистных органах и порвала с ним все отношения. Не простила до самой смерти. Со временем, когда Надежды Даниловны не стало, у Гали появилась собственная дочь. Ее назвали Надей. В честь бабушки. Надежда Даниловна всегда была для Гали настоящей бабушкой, а Люся – настоящей мамой. С Галей, а потом и с Галиной дочкой, Люся была очень близка. Такая близость не всегда бывает даже у родных матерей, дочерей и внуков.

Для меня воспоминания о няне и ее дочери всегда оставались очень важными и дорогими. Если я кому-нибудь рассказывал о любимой нянюшке, я говорил о ней, как об очень простом человеке, наделенном от природы не только добротой, но и проницательностью, а также особой житейской мудростью. С Галей, ее приемной внучкой, мы были дружны всю жизнь. А с Вовой мне довелось встретиться лет десять назад. Он, уже немолодой человек, ушел на пенсию из органов. Вспоминали Надежду Даниловну, Люсю. Я опять тупо повторял свои сакраментальные фразы о мудрости простой русской женщины… Какой такой простой? – вставил он. – Она смолянкой была. Выпускницей Смольнинского института благородных девиц. Куда принимали только девушек из дворянских семей. Из очень непростой семьи была. Как это неграмотной? Пять языков знала. И муж у нее был очень крупным обкомовским работником. Вот это да! Я был потрясен. Вот тебе и простая. Малограмотная. А я-то, тупица. Как же люди того времен умели молчать. Умели вжиться в новую шкуру, врасти в новую кожу. Прожить не свою, чужую жизнь. И ни разу не проговориться. Не выказать себя ни словом, ни намеком. И мои родители тоже рисковали и молчали.