Читать «Сказание второе: Плач Волка» онлайн - страница 319

Ньёр усмехнулся. Ещё никто прежде не защищал жителей древнего Тириса, восставших против воли своего короля. Но Ламия ничего не знала о Питонах, потому Пеплохват не мог обвинять её в сочувствии к предателям.

- Эти люди пытались устроить в Вэлне переворот, - Ньёр тяжело вздохнул. - Они убивали тех, кто выражал симпатию к королю, отказывались подчиняться городской страже и уничтожали здания, которые возводились на золото королевства. Если бы это происходило во время правления Заньяна Милосердного, то с предателями попытались бы договориться. Но им не повезло, что на троне в этот момент сидел его внук, Шаньзет Первый. Он был самым жестоким и опасным из всех Питонов, что когда-либо правили в Вэлне. Узнав о восстании в Тирисе, король собрал своё войско и отправился к городу. Но у самых стен он вдруг приказал всем остановиться, превратился в дракона и спалил всё дотла. Дома, парки, сады, рынки, дворец наместника - всё обратилось в пепел. Чудом оставшихся в живых жителей повесили вдоль дороги, чтобы каждый проезжающий мог видеть, что произойдёт с тем, кто предаст короля. Так Шаньзет Первый стал Шаньзетом Кровавым.

Ньёру нравилось рассказывать обо всём этом Ламии. Девушка слушала его настолько внимательно, что Пеплохват невольно вспомнил свою старую няню, что говорила с ним по вечерам о великих драконах, могучих воинах и непобедимых вранах, чьи крылья заслоняли горизонт, а крик заставлял землю содрогнуться. От этого невероятного чувства сердце в груди юноши замирало, и он вновь ощущал себя маленьким мальчиком. Только теперь все эти истории Змей вспоминал сам, а его верным слушателем была самая прекрасная девушка во всём Вэлне. И эта красавица принадлежала ему, и только ему. Ньёр почувствовал невероятную гордость. И в кого он был таким собственником? Пеплохват уже давно перестал думать о том, что это прелестное создание, что сейчас казалось его своими нежными руками, было сестрой Лизардиса, его лучшего друга. Интересно, Аэгон Ворон, последний император, чувствовал то же самое, когда смотрел на сестру Эньяра Чернозубого?

Ламия вновь вырвала его из раздумий. Ласково коснувшись щиколотки юноши, она принялась массировать его ноги. Ньёр едва слышно застонал, когда пальцы девушки провели по его стопе и слегка надавили ногтями на кожу. Казалось, Гройен знала все его слабые места, и собиралась бессовестно этим пользоваться.

- Ох... о ком же ты хотела узнать дальше? - выдохнул Ньёр, пытаясь держать себя в руках. В груди его уже горело нестерпимое желание чего-то большего, чем эти простые ласки, и юноша чувствовал смущение. Хорошо, что густой слой пены укрывал тело Пеплохвата, иначе бы Ламия непременно заметила его возбуждение. И это от одних только касаний!

- Пожалуй, о Ядошкуром, - промурлыкала девушка, продолжая массировать ноги Ньёра и словно нарочно не замечая его смущения. Змей ощутил себя мальчишкой, впервые в жизни общающимся с противоположным полом. Он не краснел так даже тогда, когда его пыталась соблазнить Марьям. С трудом взяв себя в руки, Ньёр пробормотал: