Читать «Полное собрание сочинений. Том 88» онлайн - страница 120

Третье дело это письмо мое шведам.¹ Я хотел исправить его (оно нескладно) и спросил телеграммой, успею ли? Мне ответили, что письмо уже отпечатано и послано в Англию, так что исправленную версию я пришлю вам, чтобы вы поступили с ней, как знаете.²

Письмо фельдфебелю посылаю в окончат[ельном] виде.

Как страшно положение Кипрских по письму фельдшерицы.³ Надо всеми силами помочь. Я не отчаиваюсь. Может, и набежит помощь. Сережа написал одно письмо из карантина.⁴ Хирьякова и ее друг⁵ были очень полезны и добры, особенно Хир[ьякова], не страдающая морской болезнью.

Что вы думаете о переселении Павловских? Я боюсь, что они не получат разрешения к времени отъезда карских.⁶

Прощайте, целую вас.

5 фев.

Лев Толстой.

Скажите Л. Я. Моод,⁷ что я получил ее письмо и прошу простить, что не отвечаю. Ошибку я поправлю, очень рад и благодарен ей за перевод.

Отрывок напечатан в «Листках Свободного слова» 1899, № 3, стр. 48.

¹ Письмо «Группе шведской интеллигенции» от 7—9 января 1899 г. по поводу Гаагской мирной конференции. См. т. 72, стр. 9—13.

² Исправленная версия была напечатана Чертковым под заглавием «Письмо к шведам» в «Листках Свободного слова» 1899, № 6.

³ Чертков переслал Толстому письмо фельдшерицы, находившейся с духоборами на Кипре и сообщившей об эпидемических заболеваниях среди них.

⁴ С. Л. Толстой и духоборы, которых он сопровождал в Канаду, провели 24 дня в карантине, так как на пароходе был случай заболевания оспой.

⁵ Е. Д. Хирьякова и М. А. Чехович, фельдшерицы, сопровождавшие духоборов.

⁶ Карские духоборы выехали из Батума в мае 1899 г. Павловские крестьяне не смогли к ним присоединиться.

⁷ Луиза Яковлевна Моод, переводила «Воскресение» на английский язык.

* 542.

1899 г. Февраля 12...19 Москва.

Получил нынче последнее письмо ваше, милый друг, № 68. Не огорчайтесь, пожалуйста, и не тяготитесь, а делайте, и бог поможет. Я всей душой с вами и желаю помочь вам. О Кипрских я без вашего письма писал и Поше и Хилкову,¹ что, хотя я не могу решать ничего, мне кажется жестоким задерживать Кипрских, если есть хоть малейшая возможность перевезти их. Мне кажется, что это для нас нравственно обязательно. Но как сделать? Что дадут переводы, что собрано в Америке, я не знаю.

Я с своей стороны постараюсь сделать, что могу. Но мало надеюсь. Т. е. не скажу, что не надеюсь, напротив, надеюсь, но не хочу ни вас, ни себя обнадеживать. Всё это в руках бога. Нам же надо делать свое и главное свое дело: не сердиться ни на кого, не обвинять никого, а радоваться, когда есть случай прощать и любить нелюбящих. Простите, милый друг, я не вам, а себе, не переставая, читаю эту мораль. Вам же тоже она кстати, судя по тону вашего письма. Делать дело надо только затем, и жить надо, чтобы делать дело, но, делая дело, надо постоянно отлеплять его от себя, чтобы не прилипнуть к нему, не слиться с ним, а быть готовым всегда с спокойным духом оставить его, если так угодно Хозяину, а то не успеешь оглянуться, как слипнешься с ним. А, главное, дело, и самое дело делается нехорошо, когда не стоишь от него на должном расстоянии. Я вчера думал это о Воскр[есении], но мало того, что надо быть готовым бросить такие пустяки, как Воскр[есение],^* надо быть готовым бросить всё великое дело духоб[оров], если бог велит. И ясно, что всякое дело может быть отнято у меня, только не дело моей души. Тут очень возможно misunderstanding,² но вы, наверно, поймете меня, как я понимаю. Только бы помнить, что одно, одно-единственное дело, хоть не любить, но не не любить никого.