Читать «Гоббс» онлайн - страница 42
Борис Владимирович Мееровский
Обратимся к решению Гоббсом такой важной гносеологической проблемы, как проблема истины.
В отличие от Декарта, который считал, что наши знания должны опираться на абсолютно достоверные, самоочевидные положения, постигаемые интуитивным путем, Гоббс исходит из того, что фундаментом достоверного знания служат дефиниции, что путь к истине состоит «в правильном определении имен», тогда как в неправильном определении или отсутствии определения «кроется первое злоупотребление, от которого происходят все ложные и бессмысленные учения» (3, II, 70).
В главе, посвященной методу Гоббса, мы уже отмечали, какое огромное значение придавал английский философ определению понятий. Дефиниции составляют, согласно его методологии и гносеологии, исходный материал для истинного знания. В этой связи Гоббс выдвигает задачу проверки и исправления дефиниций «прежних авторов», призывая при этом не доверять авторитету «какого-нибудь Аристотеля или Цицерона, или Фомы» (3, II, 71), а приобретать знания из собственного опыта и размышлений, отталкиваясь от травильных определений употребляемых понятий. «Свет человеческого ума, — писал Гоббс, — это вразумительные слова, однако предварительно очищенные от всякой двусмысленности точными дефинициями» (там же, 82).
Отвергая интеллектуальную интуицию Декарта, которая, по убеждению последнего, открывает нам понятия «ясного и внимательного ума», причем настолько простые, отчетливые и очевидные, что мы принимаем их в качестве аксиом (см. 31, 86), Гоббс выдвигает и обосновывает свое понимание истины. Следует признать, что оно отличается известной противоречивостью, а это в свою очередь отражает колебания английского философа между сенсуализмом и рационализмом, а также его номинализм. Так, Гоббс неоднократно подчеркивает, что «истина может быть лишь в том, что высказано, а не в самих вещах», что «истина — свойство не вещей, а суждений о них» (3, I, 78). Уже в этом положении имеется тенденция к умалению объективного содержания истинного знания, поскольку настойчиво выделяется лишь одна его сторона — принадлежность нашему сознанию. Эта тенденция усугубляется под воздействием номиналистической и языковой теории Гоббса, которая рассматривает понятия истины и лжи как атрибуты одной только речи. «Там, где нет речи, нет ни