Читать «Москва-матушка» онлайн - страница 216

—      Нет, Ионаша. Пока я жив, разбойником не буду и друзей моих честных до душегубства не допущу. Негож совет твой.

—      Тогда выбрось любовь из сердца. Сможешь?

—      Все равно Ольга будет моя. Из пасти зверя вырву! Сама го­ворила — со мной хоть на край света.

—      Бывал я у Никиты Чурилова и Ольгу твою видел. Нежная, белая, красивая. Спит на пуховой перине, ест из серебряной тарел­ки. Ожерелья носит жемчужные, серьги яхонтовые, одежды бар­хатные. Такую женушку в ватагу привести — услада! Только куда спать положишь ее, я не придумаю. Может, в шалаши вонючие или в пещеру каменную? Опять же в кормежники ее можно определить, либо шкуры шить. Вот похлебку нашу, верно, есть она не будет... Не будет!

—      Замолчи, дьявол! — крикнул Василько и, сжав виски ладо­нями, склонился к столу. Оба молчали долго. Потом атаман ска­зал, не глядя на Ионашу:— За такие разговоры бесовские надо бы тебя наказать, да уж ладно. Уйди, оставь меня одного.

Выйдя из землянки, Ионаша подумал: «Плохо я знал атамана, казалось, молод, податлив, чужим умом живет. Видно, ошибся. Но сходил к нему не зря. В душу черное семя бросил, когда-нибудь прорастет».

И действительно, долго думал Василько о разговоре с Ионашеи.- «Во многом прав этот проклятый богом грек, только золото поможет мне взять Ольгу в жены. Но где его достать? А что если послушать кашевара? Людей найти можно, половина ватажников согласится идти за атаманом. А затем уйти из ватаги... Разве Изашка хуже меня справится с атаманством... Нет,— решительно обрывает себя Сокол,—не твой это путь, атаман, не сможешь ты по нему идти, не должен идти...»

На рассвете, когда Сокол начал засыпать, у входа в комору по­слышались чьи-то быстрые шаги.

—      Кто это? — тревожно спросил Василько.

—      Это я, Федька.

—      Козонок! — радостно воскликнул Сокол, вскочив с лежан­ки.— Федька! Как я рад. А ну, покажись.

—      Не радуйся, атаман, рано. На вот, прочти.

Василько схватил кресало и кремень, высек искру на фигиль, раздул и зажег огонек. Когда плошка с жиром разгорелась, поднес переданное ему письмо ближе к пламени и прочитал: «...а свадьбе той не быть. Ежели вовремя не вызволишь меня — ищи в море. Ве­ликий грех на душу приму, а женой фряга не стану. Приди, желан­ный мой, увези меня к себе, ведь не одна я ныне стала, кровиночка твоя под сердцем бьется...»

—      Когда свадьба?

—      Два дня осталось,— коротко ответил Федька.— Я тут за­держался с письмецом-то. Не по своей вине.

—      Сам с Ольгой говорил?

—      Не-е. Подружка письмецо притащила. Я никак не пойму, от­чего Никита Афанасьевич такое надумал. Умнейший человек... Как мог он решиться за фряга?..

—      Не время гадать об этом! Беги к реке — позови повара Ионашу. Быстро!

Когда Ионаша вошел, Сокол уже оделся и ждал его.

—      Где твоя сабля, Ионаша? Наточил ее?

—      Зачем кашевару сабля? Она ржавеет под навесом.

—      Придется взять в руки.

—      Атаман обдумал мои слова и...

—      ...решил идти на Сурож. Поведет нас этот человек, он отту­да. С собой возьмем человек сорок, не более. Иди в ватагу, подбе­ри молодцов по согласию.