Читать «Одинокое мое счастье» онлайн - страница 174
Арсен Борисович Титов
— Для охраны! — сказал он.
Я опять не понял.
— Как он, то есть четник, пойдет, то хошь не хошь, шуршать станет, вашбродь! — пояснил он.
— А если зажжет? — спросил я.
— А мы его тут же словим! — молодецки сказал он, но снова взял служебный тон. — Ему, вашбродь, нет выгоды зажигать. Потому как далеко он убежать не успеет. Да и вся выгода ему в том, чтобы ухо или палец наш начальствам своим принести. Принесет — кошт получит. Не принесет — так хоть все вокруг изожгит, а ему напинают да снова отправят.
— Он вас подожжет, сам же уши отрежет у кого-нибудь из местных. Уши ведь у всех одинаковые! — предположил я.
— Так точно! — обрадовался моей догадливости урядник Тетерев. — Именно так мы дней десять назад двух словили. Из аула прибежали: айда, айда! — а кто же их знает, для чего айда. Такие же, поди, четники. Но пошли и словили. Они старика с девкой зарезали. И корову зарезали. Оголодали, видать. Сели мясо печь. Словили мы их и в аул отдали.
— Не жалко? — спросил я.
— По правде, корову жальчей. Она совсем не понимает, что тут творится! — сказал урядник Тетерев.
Казаки вынесли две длинные полсти, кинули их на траву, разложили хлеб. Расселись мы все вместе. Только нас, офицеров, урядник посадил скобкой в один конец полсти. Потом он, сделав некое подобие благости на своем черном лице, вынес сито с крашенными яйцами, принес к нам.
— Христос воскрес, ваши благородия! — протянул он нам сито. — А с тобой, станичник, — сказал он хорунжему Василию, — я и стукнуться рад!
Нарочито долго пошарив в сите, он, будто спохватился и вынул из кармана деревянное и уже с облупленной краской яйцо.
— Айда, гуляй с таким-то, дядя! — со смехом сказал хорунжий Василий.
Они похристосовались.
— Ну, Господи Исусе Христе, помилуй нас, грешных! — сказал, крестясь, урядник Тетерев.
— Аминь! — сказали казаки.
— Давай! — крикнул урядник Тетерев кашевару.
Кашевар с молодым принесли казан. Мы стали ужинать. После все откинулись на локоть и задымили табаком.
— А что, господин сотник, какие новости ныне? — спросил урядник Тетерев.
— Пасха, Ульян Иванович! — сказал сотник Томлин.
— А что, будто у нас с Австрией мир слаживается? — спросил урядник Тетерев.
— Откелев? — намеренно по-простому воскликнул сотник Томлин.
— Доктор с транспорта сказал! — объяснил урядник Тетерев.
Сотник Томлин отчего-то поглядел на меня.
— Нет! — резко сказал я. — Низко просить переговоров, когда тебя бьют!
Все в неловкости смолкли. Хорунжий Василий, сглаживая момент, обругал доктора.
— Доктор, он скажет! — негромко бросил он.
— А что, нет? Троих на себе держим. Без одного легче станет! — сказал сотник Томлин.
— Этого одного надо разгромить, а не шушукаться с ним! — снова резко сказал я.
— Если пошушукаться да тем и поладить — это тоже разгромить! — ответил сотник Томлин.
И я увидел некое, только мне видное в его ответе сожаление, которое можно было выразить словами: “Да, ты не Саша!”
“Не Саша”, — глазами показал я.
Сотник Томлин ответил неуловимой усмешкой, как бы отметил себе словом: “Понятно!”. На этом мы пикироваться перестали, оба отвернулись. А хорунжий Василий, явно занимая мою сторону, но в надежде примирить нас сотником Томлиным, сказал: