Читать «Геворг Марзпетуни» онлайн - страница 56

Я всенародно поклялся в вечном мире и подписал соглашение. Все вы были свидетелями. Но вы не слышали исповедь царя Ашота. Вы не слыхали и той клятвы, которую он дал мне и сюнийскому епископу, обещая навсегда порвать связь с княгиней Аспрам и с открытым сердцем и чистой любовью вернуться в объятия своей законной супруги. И так же, как истинной причиной моего восстания было не честолюбие, а желание исправить царя, истинным условием мира и святым договором была клятва, данная царем сюнийскому епископу и мне.

— Теперь я вполне ознакомился с причинами твоего первого восстания. Чем же было вызвано второе? — спросил князь Марзпетуни.

— Причины его еще более веские.

— Расскажи вкратце, если тебе не скучно.

— О нет. Разговор с князем Марзпетуни не может быть скучным, — ответил Севада, прежде чем начать свой рассказ. — Мне кажется, что всегда можно простить виновного, который совершает преступление в силу стечения роковых обстоятельств или по собственной слабости, если только он имеет совесть, чуткое сердце, сознает свою вину и искренне в ней кается. Но простить преступника, который не только не признает своей вины, а возводит ее в добродетель, который совращает невинные души или, чтобы скрыть тяжесть своего преступления, клевещет на других, такого преступника, говорю я, не только нельзя простить — его надо покарать. В противном случае одно зло может породить сто других…

— Мой и твой царь, о друг мой, оказался таким преступником. Я обязан был наказать его. Этого требовали моя честь, родительский и человеческий долг. Я должен был стереть его с лица земли. Тогда соблазн был бы уничтожен. Мне нетрудно было это сделать. Ты думаешь, что мы понесли бы при этом большой урон? Нет! Царский престол не остался бы свободным. У царя нет наследников. Рано или поздно трои все равно унаследует Абас, его брат. Чем скорее, тем лучше. Быть может, это даже поправило бы положение в стране. Но я совершил оплошность. «Прежде всего надо спасти престол от опасности, — думал я. — Покарать преступника всегда можно, подумаем сначала о спасении престола». И я отложил наказание, полагая, что нетрудно «переменить барсу пестроту свою и эфиопу — черноту свою». Мне казалось, снисходительностью и незлопамятностью можно смягчить даже каменное сердце, воскресить давно умершую совесть. И вот в эти дни Ашот Железный заключил в крепость Каян моего друга, князя сюнийского Васака. Почему он так поступил, скажи, князь? Несомненно, тебе как близкому другу царя известна эта таинственная причина.

— Неужели она неизвестна тебе?

— Я хочу это услышать от тебя.

— Князь сюнийский Васак был замешан в заговоре против государя.

— В каком заговоре?

— В том, в котором участвовали Ашот Деспот, брат царя Абас и тесть Абаса — Гурген абхазский.