Читать «Геворг Марзпетуни» онлайн - страница 53

— Этого не может быть! В пылу гнева Севада мог поддаться злу, но не породить его сам.

— Нет, я сам породил его.

— Ради чего?

— Чтобы утолить жажду мести.

— Но…

— На что рассчитывал Ашот Железный, когда ослеплял Севада? Неужели он думал, что слепота помешает душе Севада видеть перед собой окровавленные руки преступника и возгореться пламенем мести? Какое зло я причинил ему? Почему он лишил меня зрения и обрек живого блуждать в могиле?..

— Но ведь ты, князь, восстал против него и поднял все северные области. Ты угрожал целостности государства, подрывал основы царского престола. Разве царь не обязан защищать свою страну от честолюбивых притязаний? Прости, что я так говорю, но ведь ты требовал откровенности…

— Да, да, будь откровенен. Человеку княжеского происхождения не подобает лицемерить. Но смотри, чтобы чрезмерная искренность не довела тебя до грани клеветы.

— Клеветы? Сохрани меня бог!

— А между тем ты уже оклеветал меня!

— Как? Скажи, и я готов просить прощения.

— Ты сказал, что царь защищал страну от моих честолюбивых притязаний?

— Да! Ты презрел данную тобой клятву и восстал во второй раз. Разве не честолюбие руководило тобой в этом клятвопреступлении?

— Твоя смелость радует меня. Я не переношу трусливых людей. Но мне жаль, что ты так далек от истины. Меня не огорчает, что Армения так плохо обо мне мыслит. Мне больно, что так же думает человек, близкий ко двору, друг царя Ашота, князь Геворг Марзпетуни. Итак, по-твоему, Севада восстал против царя, повинуясь своим честолюбивым замыслам? Неужели монахи, пишущие армянскую историю, заклеймят позором мое имя? О, это очень тяжелое обвинение, князь!

— Но если это неправда, то почему же ты дважды восставал против царя?

— Да, ты должен был спросить об этом. Ты обязан это знать, если не знаешь! Но прежде скажи мне, князь, мог ли я желать несчастия своей дочери, армянской царице, которую любил больше света своих очей.

— Нет.

— Мог ли я смутить ее покой, внести раздор в ее семью и подвергнуть опасности трон моего зятя-царя? Разве это не преступление, равное самоубийству?

— Потому-то мы и были поражены, что князь Севада поднял восстание против своей дочери и зятя.

— И считали причиной тому мои честолюбивые мечты?

— У нас не было основания думать иначе.

— Но какая мне еще нужна была слава? Дочь — царица, зять — царь, сам я — свободный, богатый и могущественный князь Гардмана. Чего мне еще требовать от судьбы?

— Как будто нечего.

— И наконец, неужели у князя Севада меньше любви к родине, чем у простого воина? Неужели он не знаком с историей своего народа, не знает, ценою каких дорогих жертв были приобретены трон и корона Багратуни, чтобы позволить себе тщеславными притязаниями колебать этот трон?

— Почему же тогда ты восстал?

— Теперь нет необходимости скрывать это. Но, мне кажется, ты и сам уже кое-что знаешь.

— Я еще ничего не знаю.

— Ну так слушай. В первый раз я восстал против твоего государя, чтобы предостеречь его от ложного шага. Во второй раз восстал, чтобы спасти честь царского престола. Ныне же я восстал и повел за собой Цлик-Амрама, чтобы отомстить за себя и своего сына.