Читать «Геворг Марзпетуни» онлайн - страница 100

Царица разрыдалась.

Князь с грустью молча смотрел на нее. Он чувствовал всю тяжесть ее душевных мук, но ничем не мог помочь горю.

После долгого молчания он вспомнил наконец, что сепух Ваграм ждет его и что им надо посоветоваться с царицей о серьезных делах. Поэтому он подошел ближе и заговорил глубоко искренним голосом:

— Твои печали, преславная царица, давно мне известны, но я не дерзал о них с тобою говорить, тем более что словами не мог тебе помочь. Если я был не прав, прикажи наказать меня, а если нет, выслушай своего слугу.

— Что ты хочешь сказать? — посмотрев на него сквозь слезы, спросила Саакануйш.

— Не надо печалиться и грустить, преславная царица. Тот, кто стойко переносит горе, тот побеждает судьбу. Прошлого не вернуть, это тебе известно. Теперь надо подумать о будущем…

— Как? Ты думаешь, что сможешь вернуть государя в лоно семьи? — прервала его вдруг Саакануйш.

— Да.

— Как ты это сделаешь? Ведь он меня не любит…

Князь замолчал и с недоумением посмотрел на царицу.

— Быть может, ты что-то знаешь? Может, он тебе признался и каялся… Говори, князь, ничего не скрывай от меня.

— Мы не поняли друг друга, преславная царица.

— Как, разве ты говоришь не о царе?

— О нем. Я сказал, что надо подумать о будущем. Ты прервала меня. Я хотел сказать, что у нас много забот…

— Ты говорил, что можешь вернуть государя в лоно семьи…

— Да, царица, но ведь бог расширил пределы его дома. Его семья — весь армянский народ. Государь должен вернуться в лоно своего народа.

Царица беспокойным движением выпрямилась и недовольно спросила:

— Разве царь не в лоне своей семьи?

— Нет.

— Как? Ведь ты сообщил, что он, прорвавшись сквозь стан Амрама, отбыл в Какаваберд и сейчас находится там.

— Да.

— А Какаваберд не в Сюнике? А Сюник — не область Армении?

— Все это так, преславная царица, но государь не желает больше возвращаться в столицу. Он переехал в Какаваберд и решил там остаться навсегда.

— Что ты хочешь этим сказать? Я не понимаю.

— Царь в глубоком отчаянии. Поражение, понесенное им, угнетает его. «После этого, — сказал царь, — я больше не обнажу меча и не поднимусь на трон. Мои князья опозорили меня перед всем миром. Пусть же они отвечают за гибель моей страны».

— Князья? Разве это князья опозорили его? — с горечью спросила царица.

— Кто же еще?.. Если б они были в единении с царем, Цлик-Амрам не осмелился бы восстать, абхазцы не присоединились бы к нему.

— Ты очень забывчив, князь, — прервала царица. — Разве ты не помнишь недавнего прошлого? Два месяца тому назад мой деверь Абас и спарапет Ашот заключили между собою мир, нахарары были друзьями царя, и благодаря этому царь мог снова взять Двин и изгнать оттуда арабов. Вы даже устроили праздничные торжества в Двине по этому поводу. Но Амрам все же восстал… Что же было причиной?