Читать «Доктор Ахтин. Бездна» онлайн - страница 8

Капитан Ильюшенков раз за разом рисовал в своем сознании примерно одну и ту же картину: обессиленный Парашистай спотыкается и падает, затем встает на ноги и поворачивается лицом к преследователям. В его руке суковатая дубина, и преступник бросается вперед. Он, капитан Ильюшенков, выхватывает пистолет и стреляет.

Один раз.

Точно в цель.

В голову Парашистая.

В этой картине всё было замечательно, кроме одного, – после лейтенант и сержант в своих рапортах напишут, что он застрелил практически безоружного беглеца, потому что та дубинка, которую он нарисовал с воем сознании, никак не может быть полноценным оружием. К тому же, Парашистай не настолько глуп, чтобы дать ему шанс застрелить его. Капитан плотно сжал рот, скрипнув зубами, и снова стал рисовать очередную картину в своем сознании.

Кинолог Коротаев натягивал поводок, не позволяя Дориану вырываться далеко вперед, и всё больше приходил к мысли, что поймать беглеца по кличке Парашистай будет очень не просто. Направление движения всё больше и больше забирало к северу в те места, где человеческие поселения встречаются редко, а низко висящие тучи обещали дождь, что сильно осложнит Дориану его работу.

Впрочем, может это и к лучшему. То, что сержант Коротаев знал о Парашистае, приводило его к мысли, что самым замечательным окончанием погони для них будет потеря Дорианом следа и возвращение домой. В конце концов, Парашистай не сможет находиться в тайге вечно, и однажды выйдет к людям.

Вот тогда его и поймают.

А им с Дорианом вовсе незачем рисковать жизнью.

5.

Я промок. Дождь не сильный, но бесконечный, – моросит мелкими каплями, и нет от него спасения даже в лесу. Уже вторая половина дня. Мелкие кровососы донимают, но я постепенно начинаю привыкать к ним. Я продолжаю передвигать ноги, и эти простые движения ведут меня не только к свободе, но и к жизни. Ручей привел меня к роднику, из которого брал начало, – здесь я снова вдоволь напился. И снова неторопливо побежал дальше – на север. Я понимаю, что мне пока не надо останавливаться, потому что, мокрый, я быстро замерзну, да и не так далеко оторвался от преследователей, чтобы расслабляться. Я, по-прежнему, думаю, что командир группы захвата, если он выжил, обязательно пойдет по моему следу.

И я продолжаю вспоминать.

Мне семь лет. Через две недели первое сентября. Мама практически всё приготовила для школы, – у меня есть тетради, карандаши, букварь, ранец. Надо купить костюм и белую рубашку. Но мама с отцом сидят на кухне, и мама плачет. Отец успокаивает её, но у него плохо получается. Я захожу на кухню и хочу сказать, что мы договаривались сегодня пойти в магазин, но – я стою и молчу. Наверное, именно в этот момент я понял, что скоро моя спокойная жизнь должна резко измениться, но это понимание казалось таким нереальным, что я сделал просто. Вышел с кухни и ушел в свою комнату. Сел у окна и стал смотреть на рябину за стеклом. Листья на дереве еще не поменяли цвет, но я твердо знал, что скоро это произойдет. Так же и с мамой, – еще ничего не случилось, но я знал, что это вопрос ближайшего времени. И когда у меня появилось это знание? Когда пришло осознание – год назад, полгода, месяц или пару минут назад? Конечно же, тогда в семилетнем возрасте я не думал об этом. Я просто начал создавать в своем воображении очередной мир, куда я мог спрятаться от неприятной действительности.