Читать «Уроки украинского. От Майдана до Востока» онлайн - страница 163

— Кем вы себя ощущаете?

— Сейчас модно рассказывать про идею русского мира. Каждый ее понимает по-своему. Вы помните, я вам сказал, что когда-то выигрывал олимпиады по истории? Я отлично знаю, откуда есть пошла земля русская. Я прекрасно понимаю, что Русь святая была киевской. Русский мир — это объединение всех славян. Не то, как мы сейчас живем — русские отдельно, белорусы отдельно, украинцы отдельно. Мы должны жить вместе, — вздыхает. — Но прекрасно понимая, что вместе — это не всегда означает быть равными, нам приходится выбирать из двух зол меньшее. И вот выбирая зло меньшее, я предпочитаю убивать все-таки фашистов и нацистов. Радикалов. Не знаю, как еще их можно назвать.

— Прямо убивать?

— Ну… перед вами сидит боевой офицер. Правда у каждого — своя. Просто есть правда твоя и есть правда — его. И если я не буду стрелять, он выстрелит в меня первый. То, что я сижу с вами сейчас, значит, что кто-то другой никогда не сядет перед вами. Ну, разве что мы устроим спиритический сеанс. Понимаете… есть разделение по территории. Есть разделение по политическим взглядам. А есть разделение кровью… Мы разделены кровью.

— Что вы чувствовали, когда на вас повязывали пионерский галстук?

— Гордость. И когда смотрел Парад Победы. А на парад смотришь совсем по-другому, когда понимаешь, что один из наших вождей со спокойной совестью может снять с себя туфлю и стучать ей по трибуне ООН, с угрозой: «Я вам покажу кузькину мать». Но знаете, когда встал вопрос — «Куда нам идти?», — я, как человек здравомыслящий, а согласно справкам СБУ, у меня неплохо получается анализировать ситуацию, наверное, был единственным в своем кругу, кто говорил: «Знаете, ребята, нельзя нам ни в Таможенный союз, ни в Европу». Мы должны идти своим путем — плох он или хорош. Быть рабом в Европе — стыдно, это — унижение. А быть народом, который присоединился к России… Надо сделать так, чтобы мы были равными.

— Если Путин позовет вас на совещание, в чем вы придете?

— Я даже не знаю, в чем ходят к Путину.

— В чем придете вы?

— В костюме.

— Куда еще вы ходите в костюме?

— Я на работу ходил в костюме.

— Вы купите костюм для Путина специально?

— У меня есть костюм. Достаточно хороший. Я не был нищим.

— Но Европа не может воспринимать человека, который пошел и выкопал из клумбы автомат, иначе, как дикаря.

— Они воспринимают нас варварами не потому, что мы для них — варвары. Они воспринимают тот образ нашего человека, который им навязали. А образ этот — варварский. Для них мы — воры, коррупционеры, тягающие медведей.

— Почему вы так часто вздыхаете?

— Потому что я много думал о том, о чем вы спрашиваете. И выводы, которые я делал, неутешительны. Европейский менталитет надо ломать. Для того чтобы они воспринимали нас равными, надо постараться.

— А если они все равно не будут, но при этом мы будем счастливы сами по себе?

— Сколько мы не виделись, зачем же мы встретились? — смеется. — Тогда мне их образ нас будет совершенно безразличен.

— Вы были когда-нибудь счастливы?

— А что такое счастье, скажите мне вы.